Осколки, острые, как ножи

Джестер улыбнулся во весь рот, и согласно кивнул. Маледикт подмигнул Вике. Вика распустила хвост, став похожей на дикарку, или на царицу эльфов и кивнула в сторону сцены, на которой в это время афинские ремесленники плясали бергамаский танец.

И вот Джестер неуловимым движением поднялся с кресла, и стремительно умчался куда–то.

— Сумасшедший он — шепнула Вика Маледикту.

— Мы тоже — прошептал он в ответ.

И вот на сцене возник беловолосый бледный Пэк, с горящими черными глазами — никто иной, как Джестер собственной персоной! В зале зашумели удивленно, но Джестер начал свой монолог, точнее монолог Пэка.

Послан я вперед с метлою
Сор за дверь весь смести.

Закончил Джестер (или Пэк?), и вот на сцене в окружении свиты возникли парень с длинными русыми волосами — не иначе как Оберон, который решил, что он будет выглядеть, как Маледикт, и царица эльфов с яркой сияющей улыбкой — Титания, она же Вика.

Да, остальные техноангелы тоже прокрались за сцену, чтобы немного изменить конец пьесы… А точнее не изменить, но лишь явить зрителям таких не совсем каноничных Оберона и Титанию.

Оберон величественно протянул руку, призывая плясать, вторя его песенке, каждого эльфа и крошку–фею.

Вика — Титания наставительно проговорила своей свите:

Прежде песню разучите
Нота в ноту щебечите;
Легким роем все потом
Освятим мы с пеньем дом.

И вот начался прекрасный танец эльфов и фей, в который добавили толику своего волшебства и техноангелы, сделав движения артистов более воздушными и плавными, и окружив их неземным сиянием, что пристало празднику фей…

И вот Оберон (он же Маледикт) благословил царственное ложе:

Вы росою полевою
Окропите мирный кров:
Будь над царственной четою
Счастье мир вовек веков!
Отправляйтесь, разлетайтесь,
На заре ко мне являйтесь.

И после этих слов эльфы, феи и их царь с царицею удалились со сцены, оставив на ней неугомонного Пэка.

Коль я не смог вас позабавить,
Легко вам будет все исправить:
Представьте, будто вы заснули
И перед вами сны мелькнули.
И вот, плохому представленью,
Как бы пустому сновиденью,
Вы окажите снисхожденье.
Мы будем благодарны ввек.
Притом клянусь, …

И на этих словах Джестер прижал руку к груди, показывая, что говорит он от чистого сердца.

… как честный Пэк,
Что если мы вам угодили
И злобных змей не разбудили,
То лучше все пойдет потом.
Дайте руку мне на том.
Коль мы расстанемся друзьями,
В долгу не буду перед вами.

И на этих словах Пэк, или Добрый Малый Джестер и вправду исчез со сцены.

Публика сидела пораженная какое–то время… Но после то тут, то там стали раздаваться неуверенные хлопки, перерастающие в овации.

— А мы то думали, это просто нахал какой–то, а это артист! — сказали те, кто так возмущался вначале тому, что Джестер пришел в театр в драных джинсах.

— Какая необычная постановка!

— Да они как будто настоящие эльфы и феи!

— А кто постановщик?

— Будут ли еще спектакли с этим же актерским составом?

— А кто же эти молодые артисты?

Спрашивали то тут, то там, но никто не мог ответить ни на один из вопросов. А между тем актеры вышли на сцену, принимая овации и цветы. Среди них были и техноангелы, которые смущенно улыбались и кланялись публике вместе с остальными артистами.

Но они быстро ушли за кулисы, оставив благодарность публики настоящим актерам.

— А чья это идея то была, а, Маледикт? — спросил смеющийся Джестер.

— Да так… общая, наверно, Добрый Малый Джестер — засмеялся в ответ Маледикт.

— Ну не такой уж я и малый… — начал было беловолосый, но тут его прервало появление уже знакомого им высокого длинноволосого мужчина, с проседью в волосах и бороде.

Все некоторое время взирали на него молча, силясь припомнить, кто же он такой.

— Ну, здравствуйте, Пэк, Оберон и Титания — поклонился он им — А я постановщик пьесы Борис Ансов!

— Борис Онуфриевич?! — удивленная, произнесла Вика.

— Почти — улыбнулся тот в ответ.

— Баланусоур? — прищурился Маледикт.

— Баланс?! — удивленно воскликнули все трое.

— Да, друзья мои, это я — повторно поклонился им Баланс, который сейчас выглядел как умудренный годами поэт, или духовный наставник, но уже никак не напоминал им того матерого байкера, которого они все однажды встретили на ночной дороге…

— Так это твоя идея была? — подозрительно нахмурился беловолосый.

— Нет, Джестер, я лишь попросил вас собраться вместе, а вот на сцену вы уже сами вышли — улыбнулся Баланс в ответ.

— Ну а собрал то ты нас зачем?