Осколки, острые, как ножи

— Не могу поверить — проговорил Ротнемрот, глядя ему в лицо — Что тебе может быть кого то жалко.

— Ну и что с того? Я много могу, могу и жалеть… Да если я сейчас эту девочку не пожалел, то и что с того? Это что–то изменит?

— Ничего — покачал головой мучитель, снова уставившись на площадку.

— А ты то у нас как? Пожалел кого, или еще что, может быть?

— Скорее, я смутился…

— Да ну, и отчего?

— Да этот… герой. У него любимая девушка умерла… по его же вине…

— Немного напоминает кое–кого — сладостно улыбаясь, проговорил Бона.

Ротнемрот, пропустив мимо ушей его реплику, продолжил — А он сразу же полез целоваться с другой девчонкой… Собственно, из за которой все и случилось!

— Ну, это люди — пожал плечами Бона — Что с того? Сейчас будешь заламывать руки, и причитать, «Да как он мог?!» Да и почему ты говоришь, полез? Он, по–моему, и не прекращал… Точнее, он как с этой девахой начал, так и продолжил свои… Хм, скажем так, взаимоотношения…

— Ладно. Ну и? Ты хотел мне преподать очередной урок?

— Нет… Просто мы с тобой нечаянно стали свидетелями вот такого вот происшествия… Грустного, правда, но уж как есть. Что теперь скажешь, ученик мой?

Ротнемрот промолчал, глядя вслед удалявшейся вдаль парочке.

— Что совсем ничего не хочешь сказать?

— Наши разговоры… Они всегда так затягиваются… Ты пытаешься меня всегда учить чему–то… Но зачем тебе это?

— Я уже упоминал, что давно искал себе собеседника… Всегда любил поболтать… — пожал плечами Бона.

— А ты не хочешь мне сказать, что мне делать теперь?

— Ты хочешь, чтобы я приказал тебе? — вопросительно поднял бровь его учитель.

— Нет… Просто сейчас я смотрю на них…

— И?

— Я хочу просто убить их! Одного за то, что он бросил любимую девушку, что он предал её ради какой–то… А вторую за то, что предала свою подругу… Довела её до смерти, и теперь радуется этому! Она же знает, что вон та девчонка с хвостиками на самом деле мертва?

— Знает — кивнул Бона.

— И как она может?..

— А что это так тебя то трогает? Тебе они вообще кто? Такое ощущение, что ты занялся состраданием, вместо страданий… Нда, любопытная игра слов выходит…

— Тем не менее… Я хочу убить их! По настоящему хочу, а не так, как тогда, когда я убивал потому, что… Потомучто не мог иначе.

— И тогда в городе? Когда ты произвел такую милую смену производственного цикла на заводе? — усмехнулся учитель Ротнемрота.

— То было несколько другое… Это была просто безликая масса людей… Как материал на том заводе…

— Так размышлять о живых людях… милый парняга, однако… — пробормотал себе под нос Бона. А его ученик тем временем продолжал.

— Равнодушные, сердца которых уже умерли… Да я скорее оказал им услугу, оживив их сердца, перед тем, как они умерли! А тут… Я проник в мысли этих людей… Ощутил их, их чувства, все в них. И все что я увидел в них, возбуждает во мне лишь одно желание — убить их, наказать их за предательство!

— Наказать? — деланно удивился Бона — Так теперь ты из кровавого монстра решил стать благородным мстителем?

— Пусть так.

— Ну, хорошо, ты сейчас пойдешь и убьешь их, так? Сил у тебя хватит опыта тоже… И к чему? Ты сам потом не будешь терзаться вопросами и измышлениями?

— Не знаю… Наверное уже не буду…

— Считаешь, из тебя уже ушли все сомнения… Все, скажем так, человеческое?

— Может быть… Ты сказал, человеческое? Почему ты так сказал?

— Знаешь ли — задумчиво прищурился Бона — Быть человеком и быть кем–то вроде нас… Совершенно разные вещи.

— А ты сам… Ты знаешь что такое, когда перестаешь быть человеком и становиться… Кем–то вроде нас?

— Нет — покачал тот головой.

— Нет? Ты не знаешь, что такое быть человеком?

— Смутно… Тяжеловато знаешь ли это… Тут надо помнить… Изучать…

— Помнить? Изучать? Ты не знаешь, каково это — быть человеком? А кто же тогда ты сам? Откуда ты?

— Я зримое воплощение страданий и мучений — вскинул голову Бона — Я уже сказал тебе об этом, и ты должен был это запомнить, ученик, Ротнемрот, мучитель!

— Ты был таким всегда? Или ты тоже когда то был… Таким, как я?

— Нет, знаешь ли не был — ухмыльнулся Бона, очевидно, что то вспомнив.

— Ты всегда улыбаешься, когда речь заходит о страданиях и мучениях…

— Ну если учитывать то, кем или чем, я являюсь, то нет ничего удивительного.

— Ты с самого начала был… этим…

— Этим? — переспросил тот, оправив полы своего пальто — Ладно, я понял, что ты имел в виду… Ну, скажем так, я не всегда был таким… Некогда я был кое–чем иным…

— Человеком? — пытливо спросил его мучитель.

— Не перебивай! В общем… Я не был воплощением мучений и страданий, хотя и знал немалый толк в этом деле…

— Ты был палачом? Маньяком?

— Нет. Просто, скажем так, я был крайне неразборчив в методах, и причинить другому очень сильную боль было для меня обычным делом… Благо, пытки — один из наиболее эффективных способов достижения заданных целей… Ну если конечно тебе требуется содействие других… А те не горят желанием тебе это самое содействие оказывать.

— И что потом?

— Потом, а что потом? Я ведь еще не рассказывал тебе своей истории.

— Но ты же как то стал зримым воплощением страданий и мук? Как? Почему?