Осколки надежд

Триа пришёл неожиданно, внезапно. Сокол проверил незваного гостя на предмет оружия, затем, держа его на мушке, предложил присесть и поведать за какими делами явился странный тип с тростью в руке. Неизвестный мужчина представился и практически сразу перешёл к сути вопроса. Правда, не обошлось и без эксцессов. Триа сразу завлёк собеседника, стоило ему упомянуть о некоторой важной особенности. (Сокол не стал распространяться про свою семью, хотя он и так понял по выражению лица, что мне всё известно) Причём слишком важной, Сокол, не раздумывая, пальнул из пистолета гостю под ноги, но тот от чего-то даже не шелохнулся, затем очень громко прокричал на Триа нелитературным слогом. Благо, долго данный монолог не продлился. Всего-то за минуту Антонов узнал о себе много нового, но сам при этом не проронил и слова. Выслушав пожелания и угрозы собеседника, он продолжил, как ни в чём не бывало.

Разговор сам по себе продолжался недолго, однако после оставил почву для глубоких размышлений. Триа предложил Соколу выбор между его семьёй, друзьями или оставить всё на самотёк. Но тот предупредил, что рано или поздно за головой Артёма придут монолитовцы во главе с Бритвой, его старым знакомым. Столь странный ультиматум Триа объяснил наличием своего артефакта внутри собеседника. Однако, вопреки ожиданию, странный тип не стал требовать от Сокола вещь обратно, он попросил его собрать все осколки и соединить их воедино. Триа предоставил все имеющиеся у него факты, касающиеся поисков артефакта, но как скрепить осколки незнакомец не уточнил. Он ушёл не оглядываясь. Сокол получил несколько часов — обдумать предложение, выбора в котором было не так уж и много. Из всех «зол», он выбрал то, что показалось ему важнее — семью.

«Теперь стало понятно, почему Сокол не выронил ни единой слезинки, ни разу не сорвался на меня. Он понимал, на что шёл. Пусть не сказал, но я догадался. Триа заранее знал ход любого сценария, потому с радостью проинформировал новоиспечённого Хранителя о последствиях каждого выбора. Смею полагать, что выбор — семья — гарантировал смерть его друзей. Выбор — друзья — с точностью наоборот. Самотёк, пожалуй, означал как его смерть, так и смерть семьи. Что же, Триа, браво, ты одним предложением заставил Сокола работать на себя. Ладно, Корнеев — он наёмник, и осознавал, какой контракт он подписывал, но наверняка Антонов знал, что ждёт командира группы организации Кварца. Как бы там ни было, Антонов всё очень хитро подстроил и спланировал, не допустив, наверное, ни единой ошибки, хотя, ещё не вечер».

* * *

Я немного задумался, но Сокол сразу дотронулся до моего плеча. — Хватит думать, Прибой. Совсем скоро всё это станет неважно. Я сделаю свою работу, ты отправишься обратно, а я… я уйду прочь, к своей семье и больше никогда не отпущу их. — Сокол, сам того не замечая, проговорился. — Касательно моего договора с Триа, забуду, только так.

- Посмотрим, Сокол, посмотрим. — Ответил я, виновато оглядевшись по сторонам. — А что с Корнеевым? Он с нами теперь до конца или…

- Или. Он может валить хоть сейчас. — Сокол перевёл взгляд на Корня. — Лично мне ты, Корень, до одного места. Есть ты, нет тебя. Пошёл ты к чёрту, короче говоря. — Взорвался напарник.

Корнеев лишь усмехнулся в ответ и обнял свои колени, протерев об одно из них лоб. Ему нечего было сказать, да и не надо.

Сокол презренно осмотрел молчаливого наёмника. — Молчишь? Молчи, но дальше мы пойдём вдвоём, с Прибоем. На тебя мы не можем положиться.

- Дело ваше. — Неожиданно заговорил Корень. — Но мне нужно кое-что получить от нашего общего друга, прежде чем навсегда покину Зону.

- Тогда пойдём, только тихо, очень тихо. Здесь нас уже могут ждать, твои знакомые, например Бритва. Странный тип, должен признаться. — Я поднялся, отряхнул штаны, размял шею и посмотрел вперёд. Сокол лишь что-то буркнул, и мы направились к центру аномалии втроём. Впереди только неизвестность, но что-то мне подсказывало — будет всё непросто, и нас уже наверняка ждут заинтересованные лица. Осторожность не помешает в любом случае, потому шли тихо, примерно как группа Грома в той реальности. Вокруг трёх сталкеров росли зелёные дубы. Не такие большие, как на входе, но вполне высокие и, должен признать, более красивые, чем их «король». У основания столбов проглядывали шляпки грибов, припрятанные только что упавшей листвой. Везде, подобно ковру, стелилась трава, превращающая наши тяжёлые шаги в тихие детские шажки. А вместо узора на зелёном полотне росли самые разные цветы, начиная с ромашек и заканчивая такими грандами женского вкуса, как розы. Зона подарила самый настоящий оазис природы посреди своих мёртвых земель, где любой цвет отличный от чёрного, серого считался роскошью.