Осколки миров

– Иди, отдохни, – попросил его Бур. – Мы побудем здесь.

Тот облегченно вздохнул и, потягиваясь, вышел в коридор. Ребята притащили из коридора три табурета и уселись, ожидая начала. Всеволод же взял последний незанятый стул и устроился с другой стороны кровати. Войдя в изнанку, он внимательно изучил состояние тела Инги. Прогресс за сутки был волне значительным: печень регенерировалась на девяносто процентов, кое-где даже началось восстановление порванных мышц и сломанных костей. Но Бураков по-прежнему не ощущал присутствия девушки – оболочка здесь, а вот её самой «дома» нет. Но был какой-то странный след, словно кто-то подглядывал в изнанке, выясняя, как дела. Всеволод так и не смог его отследить. Он обернулся к ребятам, они так и застыли у стены, для них в реальном мире время почти остановилось. Всеволод мог сбегать кофе выпить, а к его возвращению Балаган только повернёт голову, чтобы посмотреть на Андрея и Серго.

Бур вышел из изнанки и обратился к Денису:

– Давно тут сидишь?

– С раннего утра, – ответил тот, не сводя взгляда с «мумии» Инги. – На ночь выперли, пришёл часов в восемь.

Всеволод достал из кармана пару двадцаток и протянул парню.

– Иди, поешь, и чтобы я тебя тут час не видел. А то и до утра можешь, я побуду с ней.

Парень нехотя взял деньги и вышел.

– Я вернусь утром, – сказал он уже из-за двери.

– Ну что, Сева, готов? – спросил Дима.

Бур кивнул.

– Пока что ничего не происходит. Ждём.

Первый сдвиг он уловил где-то без пяти восемь. Скользнув в изнанку, убедился, что прав. В комнате стало заметно светлее, ещё неяркий, золотистый свет медленно обволакивал Ингу. Всеволод не знал, сколько людей сейчас думают об Инге, но это уже работало – печень продолжила восстанавливаться. Бур прикинул, что если это продержится хотя бы минуту, то она регенерирует полностью. Он вернулся в реальность и посмотрел на остальных.

– Мужики, чтоб я сдох, работает, Инга восстанавливается. Воздействие гораздо сильнее, чем оказывал Денис в одиночку.

– Интересно, сколько народу удалось собрать Иванычу? – спросил Ганс.

Всеволод только плечами пожал.

– Мне кажется, это только начало. – Он снова скользнул в изнанку и едва не ослеп – Ингу было уже не разглядеть за насыщенным слепящим светом. Пришлось зажмуриться и выходить.

– Ты чего? – спросил Балаган, уставившись на пытающегося проморгаться Буракова.

– Там – словно на солнце смотришь, – пояснил Бур, – её за сиянием даже не видно. Чуть сам не ослеп. Похоже, Иван собрал всех, кого смог. Мне кажется, человек сто за Ингу молятся. Прямое воздействие, вся энергия направлена на неё.

Всеволод снова зажмурился и перешёл в изнанку. Едва приоткрыв веки, он посмотрел на Ингу, погружённую полностью в золотой свет. Он вспомнил, что она говорила насчёт изнанки: «Всё, что тебе мешает, убери». Так он и сделал, мысленно сосредоточился и сказал: «Никакого света нет, я вижу только Ингу». Приоткрыв веки, он обнаружил только Ингу, висящую в пространстве горизонтально. Исчезли стены, мебель, город, друзья, исчезло всё, кроме Инги. Девушка парила рядом с ним, но лечение продолжало трудится над ней. Бураков видел, как сращиваются кости таза, сломанные ребра. Вместо осколков зубов появлялись новые крепкие абсолютно белые. Потом процессы стали замедляться, похоже, молящиеся потихоньку прекращали, эгрегор ослабевал с каждым отколовшимся. Но сделали они не мало. Всеволод не знал, сколько времени он провёл в изнанке, наблюдая за исцелением. Наконец, когда процесс почти остановился, он вышел в нормальную реальность и посмотрел на часы, те показывали без десяти девять.

– Ну как? – тут же спросил Дима.

– Они сделали гораздо больше, чем мы просили, последняя молитва закончила действовать только что. Если завтра они сделают столько же, Инга полностью восстановится. Физически, – добавил Бур после паузы. – Мужики, я боюсь.

Серго озадаченно посмотрел на него.

– Что не так, Бур?

– Я боюсь, что тело-то мы восстановим, а вот сама Инга так и не вернётся. Вдруг паломница успела выпить её душу?

– Бур, ты должен верить, – неуверенно произнёс Андрей. – Мне кажется, если бы её душа была мертва, то и тело бы умерло.

– Тогда, где она? – взорвался Бураков. – Почему я не чувствую её присутствия? Всё, что я вижу, просто пустая оболочка

– Сева, хватит истереть, – рявкнул Балаган. – Подождём, а там видно будет.

– Подождём, – нехотя согласился Бур. – Ладно, мужики, идите я с ней побуду.

Друзья встали и скрылись за дверью, оставив Всеволода наедине с рыжей Арной. Только Дима на секунду задержался на пороге, бросил обеспокоенный взгляд на друга и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

***

Инга пришла в себя в совершенно чудном, бесподобном месте. Её окружал самый настоящий тропический сад с яркими, невиданными ранее цветами. Всё вокруг было зелёным, оранжевым, малиновым. С ветки на ветку перелетали не менее яркие птички, некоторые мелкие, с воробья, некоторые довольно крупные с попугаев ара. Между деревьев и кустов выложены тропинки из какого-то красивого камня, которые вели к небольшому тростниковому бунгало.