Осколки хрустальной мечты

Она походила на Фиону из «Шрека». Но не ту хрупкую красавицу, что появилась в начале первой части франшизы, а на огриху. Она, естественно, была не зеленой, но высокой, пышнотелой, рыжеволосой, а на мир смотрела огромными голубыми глазами. И улыбка у нее была такой же милой. Фиона для великана и персонажа мультфильма была прекрасна… А вот Марина – на большого любителя. Мужчин, как правило, она пугала. Что не удивительно, ведь ее руки и ноги были больше, чем у многих представителей сильного пола. Огромный, переваливающийся зад и пусть дрябловатые, но выпирающие из любого выреза груди привлекали нездоровое внимание некоторых особей, а они уже пугали ее. В глубине души Марина была нежной, хрупкой девочкой. И очень ранимой.

Она родилась крупной и росла не по дням, а по часам и ввысь, и вширь. В первом классе она не оказалась самой высокой лишь потому, что в него перевели второгодника Димона, а он еще и в школу в восемь лет пошел. Двух дылд усадили за одну парту, естественно, последнюю, и они просидели вместе до восьмого класса. После Дима ушел в ПТУ, а Марина осталась доучиваться и… страдать по своему бывшему соседу по парте. Все годы девочка тайно любила тугодума и хулигана Димона, а он воспринимал ее как своего кореша. В этом был свой плюс – над Мариной не смели насмехаться. Только она-то о другом мечтала. Но увы…

Марина поступила в педагогический институт, однако в школе смогла проработать всего два года. Тогда «Шрека» еще не сняли, и ученики называли ее не Фионой, а Бегемотихой. Причем не только за глаза, но и в глаза – началась перестройка, и дети как будто с ума посходили, стали неуправляемыми. Они не только учителей оскорбляли, но и кабинеты громили.

Уйдя из школы, Марина устроилась на завод. Работала в отделе кадров, выдавала пропуска. Маленькая комнатка, которую она занимала, была ей… «тесна в бедрах». И все же она ее любила, обустраивала: цветы на подоконнике разводила, занавески сама шила, веселенькие, с оборками. А еще плакаты с Ричардом Гиром и Микки Рурком на стену клеила. На счастье в личной жизни Марина не надеялась, но всегда о нем мечтала. А уж если мечтать, то о ком-нибудь великом. Или хотя бы знаменитом. Но уж точно не о двоечнике Димоне…

Однако именно он стал ее мужем.

Бывший сосед по парте устроился на завод аппаратчиком, явился получать пропуск, а в окне она…

– Маринка, – сразу узнал школьного «кореша» Димон.

А вот она его нет – ни на фото в личном деле, ни при встрече. Когда готовила пропуск, думала: надо же, полная тезка моей первой любви, но до чего не похож.

Ее Димон был русокудрым богатырем со смачным ртом. Маринка в своих грезах не переставая его целовала и запускала пальцы в густые волосы. А тот Дмитрий, которому она выдавала пропуск, был лыс, худ и сухогуб. И если с волосами и комплекцией все было примерно ясно, то со ртом нет. Куда делись губы? Оказалось, поджались из-за отсутствия зубов.

– Я на подводной лодке служил после шараги, – объяснил Дима, поняв, что его не признали. – Два года. Атомной, между прочим. И вот смотри, что со мной радиация сделала…

Потом выяснилось, что зубы он потерял в драке, в которую ввязался по пьяному делу. Из-за того, что бухал, исхудал. А умные волосы покинули дурную голову сами по себе. Такое случается, особенно с теми, у кого отцы лысые.

Димон, устроившись на завод, стал захаживать в отдел кадров в обеденный перерыв, чтобы потрепаться со школьным корешом. Тогда он был закодирован, и Марина думать не думала, что перед ней алкаш. Она радовалась Димону, поила его чаем с печеньем собственного приготовления. Тогда все что-то пекли, на их заводе точно. По талонам выдавали кое-какие продукты, и хитрая на выдумку голь из яичного порошка, маргарина, сахара и муки умудрялась и «курабье» приготовить, и кексы, и даже торт «Наполеон».

– Не баба ты, а золото, – похваливал Марину Димон. – И готовишь, и уют создаешь.

Еще характер замечательный упоминал, образованность. Один раз даже отметил, что у нее глаза красивые. А после пары месяцев чаепитий брякнул:

– На такой, как ты, каждый мечтает жениться.

А она возьми и ответь:

– Так женись.

– Я? – оторопел Димон. Марина кивнула. – Я думал, тебе вот таких подавай, – и указал на плакаты с красавцами-актерами. – Иначе давно бы…

– Серьезно?

– Ты мне со школы нравилась. Но я всегда считал себя недостойным тебя.

Врал! Как, опять же, выяснилось позже. Устав жить с матерью, которая не желала обстирывать и кормить вкусностями великовозрастного сынулю, он решил жениться. Но на ком? Девкам всем подавай если не денежного, то рукастого, а Дмитрий был ленив. К тому же характер его, и так непростой, после кодировки испортился. Мать едва терпела, а она родила его как-никак. Жена точно не будет. Но кореш Маринка… Она всегда понимала Коленьку, помогала ему. Он думать забыл о ней, уйдя из школы. Но почему не соврать дурочке, которая, ко всему прочему, живет одна, пусть и в гостинке (не полноценная квартира, но и не общежитие).