Осколки чести

— Вот, значит, как вам все это видится? — Голос ее был мягок, в нем по-прежнему не было обиды. Это его остановило, и он оглянулся через плечо. Она смотрела на него так нежно, как если бы он был одним из ее бесценных покойников. — В каком же странном мире вы тогда, должно быть, живете.

Она открыла чемоданчик и достала оттуда платье, тонкое белье и пару белых вышитых туфель. Подвенечный наряд, сообразил Феррел. Это женщина настоящая психопатка…

Она одела труп и тщательно уложила мягкие темные волосы, прежде чем уложить его в мешок.

— Пожалуй, я положу ее рядом с тем милым высоким барраярцем, — сказала она. — По-моему, они могли бы понравиться друг другу, случись им встретиться в при других обстоятельствах. Да и потом, лейтенант Делео женат.

Она закончила заполнять бирку. Подсознание пыталось что-то подсказать Феррелу, но ему, все еще пребывающему в шоке, никак не удавалось уловить мысль. Понимание ударило его точно обухом по голове.

Она не стала проводить идентификацию!

«За дверь, прочь от этих ужасов — вот куда тебе следует идти, — сказал он себе. — Ты не хочешь оставаться здесь, ручаюсь в этом».

Но вместо этого он, трепеща от волнения, приблизился к трупу и прочел бирку.

Мичман Сильва Бони, гласила надпись. Двадцать лет. Его ровесница…

Он задрожал, словно от холода. Здесь, в этой комнате, и впрямь было холодно… Терса Бони закончила собирать свой чемоданчик и снова повернулась к платформе.

— Дочь? — спросил он. Других слов не было.

Она поджала губы и кивнула.

— Вот уж… невероятное совпадение.

— Никакого совпадения. Я сама попросилась в этот сектор.

— О. — Он сглотнул, повернулся, чтобы уйти, затем развернулся обратно. Лицо его пылало. — Простите за то, что я наговорил…

Она улыбнулась своей тихой печальной улыбкой.

— Ничего.

* * *

Они нашли еще один механический обломок и поэтому решили сделать еще один виток поисковой спирали, чтобы удостовериться, что все возможные траектории пройдены. И вскоре они действительно обнаружили еще одного мертвеца — жутко изуродованного, бешено вращающегося, с вывалившимися от какого-то мощного удара обледенелыми внутренностями.

Служительница смерти проделала свою грязную работу, ни разу даже не поморщившись. Когда дело дошло до обмывания — задачи, не требующей профессиональной подготовки, — Феррел неожиданно спросил:

— Могу я вам помочь?

— Конечно, — Она немного подвинулась, освобождая место. — Честь не уменьшится, если ее разделить.

И он приступил, робко, как начинающий последователь святого, обмывающий своего первого прокаженного.

— Не бойтесь, — сказала она. — Мертвые не могут вас обидеть. Они не причинят вам боли — если не считать того, что в их лицах вы видите собственную смерть. А с этим можно справиться.

Да, думал он, хорошие люди не отворачиваются от боли. Но великие… они идут ей навстречу.