Осколки

— Она скоро пожалует в гости, и не одна: все трое сестричек будут делить между собой Небесный Престол, а, следовательно, мир ждет тройное потрясение.

— Потрясение?

— Встреча сразу с тремя прекрасными, но своевольными дамами — суровое испытание даже для очень умелого кавалера, — подмигнул Ксо.

— Что-то не хочется становиться таковым.

Невинно поднятая бровь:

— Умелым кавалером?

— Тем, кто встретит слияние лун!

— Ну, тут мы не в силах отказаться. Можем только принять меры, чтобы оно прошло гладко и без отягчающих последствий. Правда, для этого придется много работать. И тебе, в том числе!

— Это еще почему?

— Потому что у тебя есть для этого все необходимое. Даже помощником обзавелся… Или, правильнее было бы назвать ЭТО домашним питомцем? Ладно, именованием займемся после, а сейчас… — Ксо мечтательно потянулся и поднялся на ноги. — Пойду, успокою Магрит, а то она, бедняжка, места, наверное, себе не находит.

— А ты хочешь предложить ей для успокоения свои объятия?

— И предложу, — пообещал кузен. — И может быть, она даже примет мое предложение… Ах, мечты, мечты! Не засиживайся здесь долго: по ногам дует.

И Ксаррон стремительно взлетел по лестнице вверх. На второй этаж. К покоям сестры.

Я улыбнулся ему вслед. Вот значит, почему Магрит настаивала на моем пребывании в Доме: боялась, что, находясь без присмотра, совершу непоправимую ошибку. Боялась, что не справлюсь со своими чувствами. Или не своими?

«Твоими, твоими, но поданными с другой стороны зеркала…» — подсказывает Мантия, и я так рад ее слышать, что забываю о намерении поругаться.

Где ты была?

«Я всегда рядом…»

Почему не отвечала, когда я звал?

«Не хотела быть третьей лишней…»

Лишней — в чем?

«В твоем споре с самим собой…»

Разве я спорил? Я… почти дрался.

«Именно… А от чужой драки всегда лучше держаться подальше, верно?…» — лукавая, но немного грустная усмешка, словно подружка сожалеет о том, что драка — чужая.

Верно. Расскажи, кто живет в моем теле?

«Только недолго: здесь, и в самом деле, не жарко, и ты можешь простыть…»

Торжественно обещаю не болеть! Расскажи!

«Хорошо, слушай…» — Мантия переходит на тон, приличествующий бродячим сказителям, а не благородной даме. Повеселить меня хочет, заботливая моя… — «Металл, который называют «лунным серебром», — единственная вещь в мире, обреченная существовать на грани между жизнью и смертью… Проще говоря, имеет собственные разум и волю, но не обладает возможностью свободно их использовать, что, как ты сам можешь догадаться, сказывается на характере не лучшим образом… Подобие жизни «лунное серебро» обретает лишь с помощью чар, но подобие — лишь мутное отражение, а не то, что его отбрасывает в зеркале бытия…»

И разумеется, оно ненавидит заклинателя, подарившего столь ограниченную свободу?

«Да уж, любовью не пылает…» — ехидный смешок. — «Потому что эта «свобода» оплачивается исполнением чужой воли…»

Неужели, это настолько больно — подчиняться приказам?

«Не обладая возможностью делать что-либо для себя? Это убивает… Час за часом… Век за веком…»

Убивает… Я тоже умру, в конце концов?

«А ты хочешь жить вечно?…» — Искреннее недоумение.

Так, как сейчас? О, нет! Надеюсь, надобность в моем существовании когда-нибудь отпадет.

«Возможно… Но ты об этом вряд ли узнаешь…»

Да, вряд ли.

Даже когда решу уйти, не смогу быть уверенным, что за мной в мир не явится новый Разрушитель, приговоренный к тем же ошибкам и той же боли… Хм. Вот и причина не торопиться за Порог: не желаю кому-то еще пройти моим Путем. Хотя бы потому, что на нем слишком много заманчивых развилок, ведущих к разным финалам. Ну да, фрэлл с ними со всеми! Пусть каждый живет своей жизнью. Жизнью, которую заслужил.

Значит, «лунное серебро» способно жить, только растворенное чарами?

«Именно, только в текучем состоянии: недаром говорят, что жизнь — это движение… Впрочем, и не удивительно: в любом существе, по праву называющемся живым, есть жидкость, питающая его…»

А вода? Оно растворяется в воде?

«Не до конца и…» — пауза, показавшаяся мне нерешительной.

И? Что происходит?

«Вода лишь помогает слезам Ка-Йен попасть в живое тело, но не способна подарить им жизнь…»

Вот! «В живое тело»! Что же мешает частичкам металла…

«Ожить?… Невыполнение необходимых для этого условий…»

Каких же?

«Во-первых, состав крови… Видишь ли, только в крови одной расы «лунное серебро» может раствориться полностью, теряя малейшие признаки формы и тем самым получая право возникнуть заново: ведь чтобы построить из камней новый дом, нужно сначала очистить с них следы старого раствора… Во-вторых, нельзя получить подарок, прокрадываясь в дом незваным гостем…»

Подарок? Ты так называешь жизнь?

«А как еще ее назвать?…» — Удивляется Мантия. — «Она, конечно, часто бывает предметом торга, но за рыночной суетой забывается главное: мать всегда дарит жизнь своему ребенку, а не одалживает или продает…»

Уговорила. Итак, получить жизнь можно только в дар. Но я никому и ничего не собирался дарить!

«Не собирался… Истинный дар всегда приносится без ведома дарителя, и в этом состоит его величайшая драгоценность…»