Оскал тьмы

— Меня, конечно, поразило, что здесь такая куча золота. Умершие люди тоже, но золото отодвинуло это куда-то на задний план. Я думал, что его слова просто болтовня. Все знают, что вертолет упал, и его найдут, а потом найдут нас, если мы украдем даже малую часть. А Семин говорит: «Можно сделать так, что искать нас не будут!»… У него вообще голова быстро соображала. Он говорит: «Возьмем на складе взрывчатку, заминируем базу и ахнем ее, потом взорвем этот вертолет. Вместо себя подбросим на базу обгорелые трупы пилотов — все равно не опознают, будут искать именно их — как угонщиков вертолета, а мы выйдем из тайги и частями сбудем золото, документы переделаем, можем мелкую пластику лиц сделать, чтоб уж совсем не узнали». Ну, рассказывал все так, что выходило реально. Я загорелся — уж больно устал жить неудачником, без перспективы впереди. Но сказал Семину: «Сначала обделаем дело со взрывчаткой, а здесь, на месте аварии, ничего трогать пока не надо. Если дело не выйдет, мы ни при чем — все целое». Хотел, чтобы было наверняка. В общем, договорились… Вернувшись в поселок пораньше, я начал действовать. Бабкин дрыхнул, за пультом сидел Сапин, тоже сонный. Синицын и Степушкин спали. Я зашел в операторскую, поговорил с Сапиным о пустяках, незаметно взял ключ от склада, незаметно прошел к нему, вскрыл и вынес пластид и взрыватели с кнопкой управления. Потом вернул ключ на место. Но минировать надо было ночью… Мы с Семиным решили, что он вернется на объект номер три и проследит, чтобы Викторов ничего не разнюхал. Я поехал с Игиным, потому что он ночью спит как бревно, не добудишься, можно было незаметно отлучиться. А если бы он и обнаружил мое отсутствие, я бы объяснил, что отлучался на ночную рыбалку — там озерко неподалеку. Вот такие дела… В четверг поздним вечером Игин, как всегда, уснул, а я помчался на базу и заминировал строения. В пятницу, когда должны были собраться все операторы, планировалось базу взорвать. Небо покрылось тучами, что было мне на руку. Я вернулся на объект и сильно переживал, что ввязался в такое дерьмо, но обратного хода уже не было. И тут я додумался, что могу все золото забрать сам, без помощи Семина! Я пораньше поднял Игина, говорю, едем, а то дождь ливанет, по раскисшей дороге пробираться… Довез его почти до базы, высадил, говорю — пешком дойдешь, а я забыл на объекте плеер, как без него столько суток буду? Он поверил, поворчал и пошел пешком. А я рванул к объекту номер три. У нас тут дорог много между объектами. По одной из них я и поехал, чтобы не столкнуться с Семиным и Викторовым при их возвращении. Думаю, сейчас перепрячу золото, потом вместе с Семиным взорвем базу, а после я его кончу. Чтобы на него свалить взрыв. Это было справедливо — его ведь план! Мое «тело» лежало бы обугленным на базе, а он валялся у болотца захлебнувшийся. У него и кнопку нашли бы. А золото пропало, и все.

— Фантазия у вас, — буркнул Петя.

— Да, мозг работает, — согласился Гущин. — Ко всему у меня мысли были, что Семин сам меня кинет. Он парень ушлый был… Примчался я, значит, на объект — Викторова и Семина уже не было. Я пошел к вертолету, смотрю — не так что-то. Заглянул в салон, а там пусто.

— То есть? — не понял Петя.

— Трупов нет, золота нет. Я понял — надул меня Семин. Меня затрясло всего! Получалось, он тоже задумал убить меня… Не помню, как приехал в поселок, но меня раздирала злость. Пробрался незаметно к домику Семина, заглянул — он один. Я внутрь вошел — его аж передернуло! Ну, думаю, точно рыльце в пушку… Сам стараюсь выглядеть беспечным, мол, не подозреваю ничего. Улыбнулся, говорю ему: «Выйдем». Он молча за мной пошел. Когда за навес зашли, спрашивает: «Все здесь обделал, как договаривались? Если все, надо уходить и взрывать!» Я говорю: «Я тебя, гнида, первого разорву. Где золото?» А Семин стал из себя дурачка строить: «В вертолете». Я отвечаю: «Его там нет!» Он побледнел, спросил: «Ты был там? Зачем?» «А затем! — отвечаю. — Что тебе, скоту, не верю! Куда дел золотишко?» Прижал его к стене, вытащил нож и говорю: «Или колешься, гад, или умрешь мучительно! Шутить не буду!» Он шепчет: «Ты с ума сошел! Я не брал!» Думал, наверное, что я дернусь и отступлю. Я ему рот ладонью зажал и давай грудь резать! У него глаза огромные от боли, пот по лбу градом, извивается, а я на лезвие давлю: «Говори!» Я не смертельно его ранил, но он вдруг обмяк и сполз вниз — сердце остановилось. Меня ужасная досада охватила — умер, а я не узнал, где золото! Так и стоял под дождем, смотрел на него. Потом подумал, что надо вызнать, кто с ним орудовал, у того и золото. Тут мне идея в голову пришла — надо напугать!

— Кого? — оторвалась от экрана Александра.