Оскал фортуны

Действительно, Гром Восьмой держал бокал в руке, намереваясь сказать первый тост, и с осуждением глядел на увлеченно шушукающуюся парочку. Точно так же за ними следили и все остальные участники ужина. Ничуть от этого не смутившись, наследница повернулась к отцу, и ее лицо украсила почтительная улыбка. Тогда как монах просто приподнял свой взгляд на монарха, усиленно делая вид, что и так внимательно его слушает.

– За окончательный разгром врага в его логове! – прозвучал в полной тишине тост, который дружно поддержали своими криками почти все придворные, представители союзников и высшие генералы, допущенные на праздничный обед. После чего все с чувством выполненного долга приступили к еде. Произносили тосты, беседовали с ближайшими по столу соседями. Тогда как принцесса требовательно зашептала его святости:

– Ладно, в такой праздничный день не будем ругаться. А раз начал рассказывать о катарги, то доводи дело до конца.

– Да я вроде и не ругался, – чистосердечно удивился Виктор и приступил к рассказу.

Вначале подробно описал первую встречу с парой орлов. Даже про все свои переживания и страхи поведал. Потом, увлекшись, стал расписывать тот момент, когда три гигантские птицы «упросили» его совершить посадку среди гор. И только когда прошел момент знакомства с бароном де Брюнез, осознал полную тишину в огромном шатре и понял, что к его громкому шепоту прислушиваются все без исключения. Голова короля вообще лежала на плече у затаившей дыхание принцессы, а прислуга замерла на местах, где обслуживала гостей.

– За его спиной в нише и находился этот серый цыпленок. – Виктор расставил руки, показывая величину птенца, и замер от гулкой тишины. Затем слегка сконфузился от такого к себе внимания и скомканно завершил повествование: – Потом катарги забрали птенца, подоспела помощь из города, и люди губернатора помогли мне поднять дельтаплан на холм. Оттуда я и полетел к кавалеристам. Вот так.

Роза вполне справедливо возмутилась:

– Но ты ничего не рассказал, что делал с птенцом снаружи пещеры.

– Да ничего особенного. – Менгарец поднял бокал и отсалютовал сидящим напротив него вельможам, намекая, что следует продолжить торжественный ужин. И только когда все нехотя зашевелились, начав переговариваться между собой, монах продолжил, повернувшись к девушке: – Вначале покормил сухариками, а потом поставил на валун. Один из орлов птенца подхватил, и все трое улетели.

Теперь уже строго сузил глаза Гром Восьмой:

– Но почему ты мне ничего об этом не рассказал?

– Когда? Если твое величество, сразу как меня увидел, приступил к ругани и угрозам отправить обратно в монастырь Менгары.

– Не юродствуй, я серьезно.

– Так ведь и в самом деле некогда было об этом поговорить. А рассказывать всем остальным не посчитал необходимым. Ну пролетел чуть в сторону, ну переждал грозу…

– Но ведь они могли тебя заклевать! – выдохнула принцесса с расширенными глазами.

Виктор со вздохом скривился в ответ:

– Как видишь – не съели. Значит, посчитали невкусным. А скорей всего приняли за своего субтильного и страшно голодающего собрата, который только и годится, что в узкие щели протискиваться да их потомство оттуда вытаскивать.

Кажется, такое объяснение больше всего не удовлетворило короля.

– Ты меня, конечно, извини, но все-таки на нашей планете существуют незыблемые законы. И никому еще не удавалось их нарушить. Один из них: нельзя прикасаться к катарги. А уж тем более к их птенцам! Поэтому мне кажется, что ты что-то путаешь. И пока мне это не подтвердит барон… как его?

– Де Брюнез.

– Ага, он самый. Вот тогда только у меня появится какой-то порядок в мыслях.

– Да нет проблем, – пожал плечами Менгарец, собираясь изложить свои соображения, из которых следовало, что вскоре сюда все равно пожалует и сам владыка королевства Роцаги, и вся его свита, и в том числе тот самый новый знакомый.

Но тут по удивительному стечению обстоятельств в шатер вошел начальник наружной охраны и после раздраженного жеста короля доложил:

– Ваше величество, прибыл полномочный представитель короля Роцаги, некий барон де Брюнез. Просит немедленной аудиенции.

Прежде чем ответить, Гром опять пригнулся к плечу дочери и недоуменно прошептал, стараясь, чтобы и Менгарец услышал:

– И как это ему удается все подстроить в свою пользу? – Затем вновь выпрямился и милостиво разрешил: – Пусть заходит прямо сюда.

Через минуту в шатер вошел, сильно прихрамывая, барон собственной персоной. Он сразу встал напротив возвышения и сделал низкий поклон. Но, когда поднялся, его взгляд метнулся в сторону и глаза засверкали от радости. Поэтому он чуть склонился и во второй раз. Виктор в ответ тоже склонил голову как старому знакомому.

– Ваше величество! Честь имею первым выразить вам благодарность всего нашего народа за доставленное счастье, которое снизошло на наше королевство после избавления от ненавистного ига. Мой король, хоть и находится в некотором расстройстве здоровья, спешит за мной следом со своим двором, чтобы выразить свою благодарность лично и заверить в полной дружеской поддержке.