Оскал фортуны

Александра очень хотела не пропустить момент, когда отыщут тело незадачливого любителя мальчиков. Однако снадобье, которым потчевал ее «пра-а-ативный» Егай, оказалось слишком сильным. Несмотря на жесткий пол и холод, сон все же сморил Алекс. И когда ее приложили ногой по ребрам, Александра проснулась и взглянула на окружающих с натурально ошарашенным видом. В воздухе трещали факелы. Полуодетые слуги кучками жались к стенам. Трое соратников стояли вокруг Алекс. Она попыталась встать, но от долгого лежания на жестком полу ноги затекли, и Александру повело в сторону. Чтобы не упасть, ей пришлось схватиться за угол нар.

Воины переглянулись.

– Ты убил Егая? – как-то неуверенно рявкнул один из них.

– Кого? – она на самом деле еще не пришла в себя.

– Слугу Егая! – заорал соратник.

– Никого я не убивал, мой господин, – наркотический дурман понемногу развеивался.

– Пошли, – скомандовал другой воин.

Алекс под конвоем вывели на ярко освещенную лестницу. На верхней площадке стояли слуги в коричневых жилетах с горящими фонарями. На ступенях, вытянувшись во весь свой невеликий рост, растянулся Егай. Из-под головы натекла лужа крови.

– Твоя работа? – грозно спросил воин.

– Да ты что, уважаемый господин! – взвизгнула Александра. – Я не знаю ничего!

Конечно, Оскара за такую актерскую игру вряд ли бы присудили, но для фильмов категории «B» ее игра точно подходила.

– Вы вдвоем вышли из кухни, – сказал другой соратник. – Ты жив, а старший слуга Егай мертв. Как это случилось.

– Не помню, – обреченно проговорила Алекс.

Молчавший до сих пор воин выхватил меч. Свистнув, клинок порезал кожу на шее Александры.

– Может, это освежит твою память?

Она вспомнила, как подпрыгнула вверх отрубленная голова несчастного слуги у рва, и побледнела.

– Уже. Уже вспомнил, мой господин. Все вспомнил.

– Говори, – сказал он, не убирая клинок.

– Этот… Егай велел мне убраться в прачечной…

– Короче…

– Потом он привел меня на кухню, принес рис и пиво. Я очень сильно опьянел, мой господин, и Егай пошел меня провожать. На лестнице мне сделалось плохо. Меня вырвало. Егай стал ругаться и толкнул меня вниз. Все, я больше ничего не помню.

– Совсем ничего? – клинок сделал надрез.

– Он куртку мне обещал! – заорала Александра.

Соратник убрал меч.

– Какую куртку? – спросил другой воин.

– У меня куртка больно плоха, – начала она объяснять. – Вот он и сказал, что достанет мне куртку за три монетки.

– Про куртку я слышал, – подтвердил третий соратник. Только теперь Александра узнала воина. Это он стоял на посту во дворике у кухни.

– Эй, – крикнул он слугам на верхней площадке. – Поищите у него деньги.

Бородатый мужчина, в котором она узнала распорядителя работ у замкового рва, наклонился над телом.

– Вот, мой господин, три «совушки».

– Откуда у тебя деньги? – подозрительно сощурился бывший постовой.

– Козу продал.

– Какую козу? – стал закипать соратник.

– Ты вообще кто такой? – не дал разгореться конфликту третий воин.

– Алекс, слуга Юмико Сайо, гостьи господина Татсо. На нас разбойники напали…

Соратники переглянулись. Тем временем бородач подошел к дурно пахнущей куче и втянул носом воздух.

– Что там, Зигол?

– Медвежий корень, Муджо-сей, – ответил слуга. – Похоже, Егай поскользнулся на его блевотине.

– Доигрался, – усмехнулся Фуджо. – Уберите тут все.

Соратники вышли. Александра в изнеможении прислонилась к стене.

– Эй, ты! – крикнул её Зигол. – Неси тряпку и ведро. Сам свое добро отмывать будешь.

Она знала, где хранится уборочный инвентарь, и поспешила во двор. У двери разговаривали двое соратников. Алекс на миг задержалась прислушиваясь.

– …пристукнули.

– Нет. Этот мальчишка не справился бы с таким боровом. Особенно после медвежьего корня. Это кто-то другой.

– Плевать. Простолюдином больше, простолюдином меньше.

– Что господину скажем?

– На блевотине поскользнулся. А уж старшие слуги пусть сами разбираются.

Александра громко закашлялась и с шумом вышла на крыльцо. Воины были уже далеко. Только факел ярким пятном горел у них над головами. Когда она принесла ведро с водой и тряпку, трое слуг выносили из дверей бездыханное тело Егая. Глядя на нее колючими глазами, бородатый слуга приказал:

– Когда помоешь, не забудь ведро сполоснуть.

– Конечно, почтенный Зигол.

Мытье собственной блевотины Алекс посчитала минимальным наказанием за убийство хозяйского прихвостня. Слуги разошлись. А ей пришлось дважды менять воду в ведре, и все равно на лестнице еще оставался отвратительный запах кислятины. Когда Александра вернулась в казарму, там все уже спали. Странно, но даже такое происшествие не вызвало интереса у здешних обитателей. «Чему тут удивляться, – подумав, решила она. – Смерть здесь дело привычное».

Утром её и еще троих мужиков погнали на работу в сад. Они выкапывали кусты с одного места и закапывали их в другом. Видимо, в этом занятии имелся какой-то скрытый смысл. Когда синепоясый «бригадира» отошел к соратнику, наблюдавшему за работой шагов с сорока, знакомый слуга, тот, с кем Александра чистила ров, заваливая корни землей, тихо проговорил:

– А ты молодец. От этой жабы мало кто из мальчишек уходил.