Ошибочный тест на отцовство

Вывод чуть не заставляет нервно засмеяться. И, наверное, сейчас хорошо бы сказать про еще один тест…

– Кость, я рада, что ты оставил нас без всяких дополнительных проверок. Ну, то есть… Новые тесты могут снова не показать отцовство. А ты хочешь, чтобы мы были здесь при любом раскладе. Или чтоб я была.

Ей трудно говорить. А я вообще прикусываю свой язык. Что сказать? Ты знаешь, я все–таки решил перепроверить… Малышка рада и думает, я принимаю ее любой. Да так и есть, черт! Но внутри все больше зреет желание внести ясность. Тем более, мелкий будет расти… Ловлю себя на том, что планирую с ними далекое будущее.

И кстати, на долгосрок мне загадывать легче, чем на ближайшие двадцать четыре часа. Трудно понять, что сейчас делать, говорить. Нужны ли Элине еще какие–то объяснения. А самое главное – надо ли все же намекнуть на новый тест? Ведь если ребенок мой, странно, что мы с ним будем жить как соседи.

Или для начала мне просто разобраться с его матерью? Все равно Лёвка пока только и делает, что ест и спит. А я без понятия, с какой стороны к нему подступиться.

Но ведь настоящие отцы как–то контактируют и с такой мелочью? Помогают там…

А если правда – логичный вариант, и я не папаша, то чего мне вообще лезть к этому ребенку?

С любой стороны вырисовывается вывод – мы должны выяснить все до конца!

– Что ты хотел бы поесть на ужин? – спрашивает меня девушка.

Заканчиваю внутренний монолог.

– Не знаю. Ты и так провозилась с обедом.

– Мне не трудно. Да и дел больше нет. Лёвка спокойный.

Да, плохо, что ей нечем заняться, кроме кухни. Хоть стряпня выходит отличной. А вот меня фраза о делах заставляет кое–что вспомнить. Перед ужином я хотел смотаться отвезти документы в налоговую. И еще заехать, кое–что утрясти в банке. Все это изначально планировал сделать днем. Но что–то толкнуло вернуться домой в обед. И не зря.

– А по учебе тебе ничего не нужно делать? – вспоминаю, чем вообще занимается по жизни Лина. – Читать там что–то, писать курсовые.

Девушка мотает головой.

– До осени я взяла отпуск. Понимала, буду одна с малышом и физически ничего не успею. А дальше решила действовать по обстоятельствам. Пока у меня даже заданий нет.

Одна… Фу–ф, как же поступить.

– Так что приготовить?

Мне почему–то кажется, Лина не столько хочет торчать у плиты, сколько просто сделать что–то полезное. И внутри от этой мысли делается хорошо. Просто от того, что кто–то хочет для меня что–то сделать? Нет, скорее именно она…

Так, нужно заканчивать с самоанализом!

– Я сейчас поеду в город, еду привезу. А ты лучше, пока собираюсь, напиши размеры матраса. Заеду, куплю.

Говорю тоном, не терпящим возражений. И Лина не спорит. Наоборот, на ее лице появляется счастливая улыбка.

– Спасибо! Я сейчас…

Мне в очередной раз становится приятно. Девушка не включила гордую птицу, не отказалась. В рамках вежливости ей бы поступить так, да. Но лично мне круче смотреть на ее радостную мордашку, чем рядиться и спорить по правилам этикета. Чувство неловкости и прочая муть… Причем я знаю, она искренне не рассчитывала на этот новый матрас.

Проверяю, что все документы взял с собой. Снова стучусь в комнату своих гостей. Лина поднимается с кровати. В руках листок бумаги.

– Вот. Я написала размеры. А еще, какую лучше выбрать высоту и жесткость, – она робко улыбается.

– Спасибо. Сколько нюансов, – удивляюсь искренне, – ты молодец, что во всем разбираешься.

– Я много читаю про детей, – Лина пожимает плечами.

Стоим, смотрим друг на друга. Ловлю себя на том, что очень хочу ее поцеловать. Очень.

– Мм… – Лина издает легкий стон, когда я касаюсь ее губ. Вздрагивает. Но я только крепче держу ее затылок.

Целуемся недолго. Это, скорее, такой глубокий чмок на прощание, в котором я не мог себе отказать. Да и Лина оскорбленной явно не выглядит. Только смущенной.

– Я поеду. Постараюсь недолго.

– Хорошо.

Постарается он недолго! Ты вообще уверен, что это кого–то волнует?! Но загоняться я устал, поэтому выключаю внутреннего критика с голосом не то отца, не то моего язвительного лучшего друга Аверина. Кстати, о нем… Нужно будет напомнить, что они с Верой хотели зайти в гости.

В целом отец прав. Свят твердо стоит на ногах. Рано повзрослел и многое прошел по жизни. Я уважаю друга и доверяю ему целиком и полностью. Это если серьезно.

А еще у него четырехлетняя дочь, и он планирует еще… Хм.

Покупка детского матраса оказывается самым сложным делом! Хоть Лина мне вроде бы все расписала, приходится выдерживать профессиональную атаку продавца–консультанта. Бойка женщина с яркой помадой считает – Элина совершенно не права! И вместо жесткого невысокого матрасика Лёвке нужен пружинный. Ведь кровать у нас большая, и его хватит надолго!

У нас… Мой мозг капитулировал уже после пяти минут разговора о взрослении детей. Но я выстоял! Держался за листок Элины, как за соломинку. В конце концов, пришлось даже добавить надменности в тон, чтобы поставить точку. Сыграть одного из друзей моего папочки. Да или его самого. Неважно. Главное, помогло.