Вес Шейна на миг покинул его и Лу почувствовал, как сильные руки сжимают его бедра, приподнимая их выше и отрывая от соприкосновения с кроватью. Его член повис подрагивая между ног, лишившись такого восхитительно необходимого трения о матрас. Продолжая ласкать задницу Лу, Шейн сплюнул на свою ладонь и добрался меж его бедер, потянув его член к себе, чередуя теперь лизание и посасывания между входом, мошонкой и членом. Дерьмо. Лу весь покрылся испариной. Слюна Шейна была везде, начиная от головки его члена и заканчивая его задницей. Шейн вобрал в рот его яйца, посасывая их, одновременно с этим протолкнув кончик пальца внутрьи ноги Ллевелина задрожали, пока он прикладывал все возможные усилия, чтобы оставаться в этом положении и не рухнуть на кровать от того количества удовольствия, которое затопило всю его систему сразу. Шейн издавал горловые звуки, продолжая удерживать его мошонку у себя во рту и медленно скользнув пальцем глубже, не останавливаясь до тех пор, пока глаза Лу не закатились.
— Блядь!
Ллевелин не мог видеть, что происходило позади него, но картин в его воображении было более, чем достаточно. Он представлял, как это выглядело, как его любимый мужчина присел позади него, а его длинный член тяжело свисал, покачиваясь между ног. Лу дрожал от сильнейшего желания, этот визуальный образ просачивался во все нервные окончания, посылал импульсы по позвоночнику, накапливаясь в его яйцах, которые были заключены в горячий плен рта Шейна.
— Господи Иисусе…
Вибрация от горловых звуков Шейна усилилась, и он протолкнул уже два пальца, плотно потирая ими простату. Тело Лу дернулось, яйца напряглись и поджались, а Шейн сжал их ртом, пока Лу не выстрелил наслаждением, пачкая простынь под собой.
Задница Лу сжимала в себе длинные пальцы Шейна, пока сперма продолжала стекать с кончика его члена длинными потоками. Все, на что Лу был сейчас способен, только задыхаясь исступленно бормотать имя Шейна. Секунды казались минутами к тому моменту, как сильнейший оргазм отпустил его. Лу истощенно и безвольно обмяк.
— Черт, я, блядь, кончу в любую минуту, — застонал Шейн, нетерпеливо подкладывая подушку под бедра Лу и толкая его на нее.
Накрыв Лу своим горячим телом сверху, соприкасаясь с ним от головы до кончиков пальцев, Шейн приподнял бедра и толкнулся внутрь Лу одним плавным движением, не останавливаясь до тех пор, пока его пах плотно не прижался к ягодицам Ллевелина.
Лу испустил долгий протяжный стон, когда его тело заполнили без остатка. Это было сладчайшее давление. Он не испытывал ни боли, ни нервозности, только чувство глубочайшей любви. Гладкая грудь Шейна вздымалась над его спиной, пока он тяжело дышал ему в затылок.
— Ллевел… бляяядь… — громко застонал Шейн, медленно выскальзывая обратно на пару дюймов.
Лу чувствовал себя в хлам пьяным. Никаким другим словом это невозможно было описать. Член его мужчины был просто восхитителен. Не слишком толстый, но длинный и достаточно широкий, чтобы он чувствовал себя заполненным, и чтобы тот идеально прижимался и терся о его простату, доводя Лу до грани безумия с каждым разом, как Шейн двигался в нем, ненадолго выходя и вновь толкаясь внутрь.
— Я не продержусь долго, детка... Блядь, Ллевел, я скоро кончу… — выдыхал Шейн сбоку от его лица. — Ты чертовски совершенен... Такой чертовски тугой и идеальный...
Голос Лу был не похож на его собственный, когда он бормотал ему в ответ. Грубый, хриплый и невнятный, походивший на своеобразное воркование, пока Шейн безостановочно трахал его долгими, медленными толчками, врезаясь со звонкими шлепками в его ягодицы, пытаясь обрести свое собственное освобождение от скопившегося напряжения. Лу слышал себя, но не мог контролировать то, что срывалось с его языка. Этот великолепный член заставлял его шепотом выдыхать всякую ерунду между каждым глубоким толчком. Вести сексуальные разговоры о похотливо-развратных вещах и шептать подстегивающие команды, произнеся их в темноте для своего любовника.
— Детка, как же хорошо… ты трахаешь меня так хорошо… Не останавливайся... Не останавливайся. Глубже...Мммм… Блядь, да… Глубже, Шейн…
— Да, детка… Только я могу заставить тебя чувствовать себя так… — шептал ему Шейн.
Он вышел из Лу почти полностью, но вместо того, чтобы просто толкнуться обратно, Шейн схватил Лу за плечи и с силой дернул его к себе одновременно с этим рванув навстречу.
— Ох! Блядь!
— Вот что я хочу слышать, — произнес Шейн самым эротичным голосом, который когда-либо слышал Лу. — Хочу слышать, как с твоего языка срываются ругательства для меня, детка.
— Блядь! Блядь! — вскрикивал Лу от каждого мощного толчка.