Ошибочное мнение (ЛП)

— Верни свою задницу обратно, Марк. Оставь его там. В чертовой грязи, где ему самое место.

Глаза Мосса вспыхнули огнем. Он нахмурился, глядя на Джека и на людей, которые собрались, обступив их.

— Вы меня не знаете. Я приехал, чтобы поговорить с Ллевелином, а не с вами, — Мосс пошатываясь встал на ноги. — Занимайтесь своими собственными делами.

— Ты, засранец, — прокричал Шейн, яростно пытаясь вновь вырваться из хватки Лу. — Ты без разрешения вторгся на мой объект, и только за это я уже могу надрать тебе задницу, если захочу!

Мосс отряхнул пыль и грязь со своего костюма.

— Ллевелин, всего одну секунду. Пожалуйста. Наедине.

И в тот момент, когда казалось, что хуже уже быть просто не может, темный седан подъехал к ним, заставив Лу захлебнуться от утягивающего на дно тошнотворного чувства — он собирался впервые встретиться с отцом своего мужчины перед человеком, который утверждал, что Лу его изнасиловал.

Господи, забери меня прямо сейчас, я готов.

Лу опустил голову, ощущая болезненное напряжение, быстро разрастающееся в центре лба, когда высокий, хорошо сложенный мужчина в темно-синих брюках и белой рубашке для гольфа вышел из машины. Он поднял свои солнцезащитные очки и оставил их держаться на голове, покрытой уже отчетливо седеющими волосами, когда направлялся к своему сыну. Несомненно, этот мужчина и был Большим Папочкой Смитом. Он сразу же привлек к себе внимание, приближаясь к ним, а его громкий голос полностью соответствовал его образу.

— Что, черт возьми, здесь происходит, Смит-младший? У всех перерыв в конце рабочего дня?

Джек нашелся первым.

— Смит-старший, почему бы вам не пройти внутрь трейлера, и я ознакомлю Вас с новым проектом, как…

Большой Папочка резко рубанул рукой воздух, моментально оборвав слабую попытку Джека скрыть причины происходящего.

— Замолчи, Джек. Скажи мне, что здесь на самом деле происходит.

Он оглянулся, бросив взгляд на Лу и своего сына, без сомнения отметив его взъерошенные волосы и грязную растрепанную одежду.

— Смит-младший, вы что, подрались?

Шейн раздраженно ходил взад-вперед, не в состоянии устоять на месте.

— Да, сэр, — кивнул он. — Я подрался с куском дерьма, который не хочет покидать мою собственность!

— Кто Вы такой? — Большой Папочка обратился к Моссу, который стоял там все еще гневно закипая.

— О, прошу, позвольте мне, —Шейн вышел вперед из-за спины Лу, легко коснувшись его плеча, показывая этим, что уже немного взял себя в руки. —Все, перед вами Мосс МакГрегор Шестой. И он здесь, потому что он просто хотел посмотреть, как у Ллевелина дела, — спокойно произнес Шейн. Он широко расставил руки в стороны, продолжая дальше. — Большинство из вас прочитали криминальную историю Лу о том, что он сделал и за что его посадили, но никто из вас наверняка не знает, кто такой мистер МакГрегор Шестой, потому что его имя нигде не упоминалось. Да, это тот самый человек, который сказал, что Ллевелин изнасиловал его в его же собственном доме, а затем отправил Лу за решетку на восемь, мать их, гребаных, сука, лет! — снова гневно прокричал Шейн.

— Шейн, пожалуйста… — Лу попытался остановить своего бойфренда, но того уже несло на полной скорости без каких-либо тормозов.

— Скажите мне, народ. Как много жертв изнасилования вы знаете, которые преодолели бы неслабую дистанцию, только ради того, чтобы извиниться перед напавшим на них, пообщаться с ним и убедиться, что у него все хорошо? — Шейн повернулся, глядя на Мосса и адресуя весь свой яд ему. — Я скажу вам, если вы не знаете. Та так званая жертва, которая оклеветала невиновного человека и разрушили его жизнь… потому что сам был слишком изнеженным гребанным, сука, уродом, не имеющим яиц, чтобы сказать своему отцу правду, когда его застукали во время того, как он трахался с другим парнем!

Мосс выглядел разбитым, как будто весь его мир рассыпался на куски и обрушивался на него. Его тело ослабло от явной депрессии и недоедания, а на скуле быстро проявлялся синяк от удара о землю после падения. По грязной щекесбежала слеза, оставляя уродливые следы на пустом лице.

— Смит-младший, достаточно, — приказал его отец.

— Нет, отец, не достаточно, — Шейн приблизился к Моссу в несколько длинных шагов, встав настолько близко к нему, что их лбы соприкоснулись. — Видишь его? Это мой отец. И я не боюсь сказать ему, что Ллевел — мой мужчина! — рявкнул Шейн, выделяя слово «мой» и ткнув себе в грудь. — И я стою здесь, посреди своего собственного бизнеса, борясь за него, потому что я люблю его, и любой, кто попытается причинить ему боль… Я выбью из того все дерьмо к чертовой матери. Я не боюсь постоять за него или за то, что правильно.

От того количества гордости, которую сейчас испытывал Лу, его грудь едва не разрывало на куски. Черт возьми. Даже Смит-старший, казалось, выглядел гордым.

— А теперь, я скажу это еще один, последний, раз. Убери свою бесполезную, слабую никчемную задницу на хер с моей собственности, прежде чем на этот раз Шериф явится уже за тобой.