Ошибочка вышла

А на том троне сидит, нет не сидит, нельзя объяснить это словами, кто-то присутствует, то возникая, то сдвигаясь, нет, не смогу подобрать точных слов. И не чудовище, вовсе нет, а нечто невообразимое, что я для себя назвал Вием. Я понял, что по сравнению с ним я ничто. Он был самой прочной и неизменной вещью, которую я когда либо видел или мог представить себе.

…Картина — колонны, плиты, как в Баальбеке, но наполовину выеденные временем, и в центре, казалось бы и не существо, а сама воплощенная идея.

Я увидел его и замер. В моей голове болезненно, будто щипцами закручивали в голове мясо, собирался медленный вопрос, обращенный ко мне:

— Тварь, спрашивай, это твое последнее право, я тот, кто оставлен здесь для того, чтобы отвечать.

Все те недели, которые я добирался до него, гниющая рука, каждодневные схватки, понос от сока листьев, струпья солнечных ожогов, и наконец это змеиное презрение, все это вызвало во мне такую ярость, что я сразу забыл о значительности его, и заорал:

— Я пришел за справедливостью, почему со мной поступили так, и кто за это ответит?

Вий с нескрываемым омерзением ответил, снова стянув в единое, слова и чувства в моей голове:

— Ты убийца, кара твоя заслуженна, тебе еще повезло, ты мелок и подл, и потому ты еще не перешел следующую грань. Ступай прочь, пока я тебя не выгнал, тебе будет больно.

— Какую грань, — оторопело я спросил.

— Грань числа смертей, за которой кара становится тяжелее.

Вий, так я его назвал для себя, стал как-то более черен и отчетлив.

— Смерти нет со времени Первых звезд — времени создания вечных Этических Машин. Создатели Машин установили Закон, по которому каждое живое создание, осознающее себя, получает причитающееся ему продолжение. Это сделано с целью устранить несправедливость и сохранить от случайностей разумную жизнь, которая представляет собой величайшую ценность. Пустых миров много, намного больше чем заселенных, есть и параллельные миры, и даже каждая элементарная частица вмещает неизмеримое количество вселенных. Миллиарды лет действуют Машины, заселяя миры и воздавая каждому по его заслугам. Представляющие ценность особи, те которые могут функционировать без конфликтов, организуются в эффективные группы и создают новые цивилизации. Но некоторых, которые проявили себя неконтактными и опасными, невозможно использовать вторично, к сожалению, им приходится исчезать навсегда…

Ты в первой своей жизни убивал ради выгоды подобных себе, и все-таки после смерти ты получил другую долгую жизнь, но именно ту жизнь, которую ты заслужил. Иди и живи среди тварей подобных тебе! Если ты убьешь себя, как те, бесчисленные, которых ты уже видел перед входом, ты очнешься опять в этом мире и никто не знает, даже я, сколько времени ты должен здесь провести. Но ты должен знать и радоваться тому, что кара твоя конечна.

Теперь он не производил впечатления, наверное для меня гипнотическая аура существа спала. Очень верным было то, что в ярости, я начал орать, а не пытался вежливо и аргументировано излагать просьбу.

Я опять заорал:

— Я могу поклясться всем, чем только может прийти тебе в башку, или что там у тебя, что я не убил никого, не украл, не трахнул никакой чужой жены, был честен пред собой и своими близкими.

— Ты лжешь, как и многие до тебя.

— Нет я не лгу, проверь, если ты вынес приговор.

— Это бесполезно, но ты имеешь право оговоренное Создателями Машин, подойди ближе, — сказал он после некоторого молчания.

Из меня будто выпустили воздух, я шатаясь еле добрел до него, а он вперился в меня, не взглядом, но мне казалось, да наверное так оно и было, что меня рассмотрели до самых последних кишок.

Это длилось долго, у меня начало дергать руку и я начал автоматически материться про себя, все более озлобляясь. Но наконец Вий прервал молчание и сказал:

— Да, ты прав, ты чист, произошла ошибка.

Я чуть не рухнул, меня затрясло, я зарыдал:

— Ошибка! Мать твою на кол, мудозвон вонючий и твоих начальничков тоже, это называешь ты ошибкой!

Вий сказал:

— Ошибся не я, ошиблись Этические Машины и случилась практически невероятная вещь. Такого еще не было никогда. Необходимо выяснить причины.

После некоторой паузы он продолжил:

— Твой случай уже рассмотрен и вынесено решение. Я перемещу тебя туда, куда ты был должен попасть.

Он уже приготовился «перемещать», не знаю уж как, но действия этого туповатого мудака я уже предвосхищал и чувствовал.

Я заорал что есть силы:

— Не смей меня перемещать! Я требую моральной компенсации!

— Что?! Какой… компенсации?

Вий оторопел во второй раз.

— Вы меня сбросили в дерьмо и старательно утрамбовывали, теперь ты опять меня сунешь куда-нибудь и все будет шито-крыто. Так ты рассуждаешь?

Я как-то не очень хотел оказаться в том месте, куда «я должен был попасть». Родители у меня пожилые, я у них единственный сын, девушка, которая уже и не девушка совсем — должна родить через шесть-семь месяцев, да и моя работа мне нравится. Ко всему прочему, все случившееся совсем не убеждало меня в том, что новое место будет намного лучше данного мне по ошибке.