Ошибки пациентов

Но женская солидарность Надежды Федоровны не позволила ей прислушаться к словам врача. Она, по опыту общения со своим мужем, который чтобы не свихнуться окончательно тоже "закладывал" периодически, но основательно, хотя и не терял полного контроля над своим поведением. Но Надежда Федоровна, несмотря на это, все же считала его пьяницей и никчемным человеком, хотя, как это не покажется парадоксальным, муж Надежды Федоровны был гораздо более интересной и гармоничной личностью и более приятным и порядочным человеком.

И поэтому аналогичный стереотип восприятия мужской выпивки Надежда Федоровна чисто механически переносила и на своего единственного сына, выражая всяческое сочувствие не сыну, а снохе, которой это, естественно, было "на руку". Виктор же, не получая совершенно никакого понимания и сочувствия в родительской семье, на самом деле постепенно отчуждался от всего мира и все больше чувствовал себя своего рода отчепенцем, лишним человеком. Как только Татьяна почувствовала, что доктор становится более авторитетным для Виктора, чем она сама, она постаралась укрепить свои деструктивные и эгоистические позиции тем, что поссорила Виктора с доктором. А мотив искать долго и не нужно было: она в момент очередного скандала, когда было уже исчерпала все свои аргументы в споре с Виктором, вспомнила про доктора и сказала, что Виктор по сравнению с кандидатом медицинских наук представляется ей полным ничтожеством, серой посредственностью. А она — это нечто боле значительное явление в жизни, так как сам доктор "положил на нее глаз".

На самом деле ничего подобного не было даже и в мыслях у доктора. Во-первых, потому что доктор отличался достаточно строгими моральными принципами. Но даже, если представить, что на доктора могло найти "полное затмение мозгов", то даже тогда подобное развитие обстоятельств было бы невозможным, так как она не вписывалась ни в какие даже относительные эталоны доктора: ни как человек (весьма эгоистичный), ни как женщина (слишком стервозная), ни как личность (примитивная, банальная и дисгармоничная). Женщины даже в несколько раз более интересные и привлекательные по всем выше перечисленным параметрам никогда не пользовались интересом доктора. А уж в этом случае и говорить не приходится.

Но дело было сделано. И конкурент был устранен. В итоге на 5 лет Виктор лишился практической помощи психологического, психотерапевтического и психиатрического (медикаментозного) характера. А болезнь тем временем не стояла на месте. Депрессия становилась все более глубокой и тяжелой, постепенно захватывая все новые и новые области личности Виктора. Для хотя бы кратковременного избавления от гнетущего настроения, от подавляющего безразличия ко всему окружающему, периодического совершенно беспричинного волнения, мучительного и изнуряющего приходилось опять прибегать к пиву.

Ситуация постепенно становилась все более тупиковой. Уже на работе Виктора ему мягко намекнули о том, что пора заняться своим здоровьем. И вот после очередного недельного запоя в период особой душевной боли Виктор все же решил обратиться за помощью к знакомому доктору. Тем более, что на этом особенно настаивала Надежда Федоровна — его мать. После первой же беседы было назначено мощное лечение, которое через три месяца дало хороший эффект.

Но и тут амбициозность Виктора и его нежелание считать себя пациентом психиатра (хотя доктор свою помощь подавал как психотерапевтическую, а не психиатрическую, помня о множестве негативных стереотипов в мышлении большинства советских людей), что ассоциировалось у него с ярлыком "ненормального" человека, сыграла с ним злую "шутку". Он решил, что дальше сможет и сам справиться со своими проблемами. Правда он не обладал никакими знаниями психологии, не говоря уже о практических навыках, да и должной психической энергии у него не было на тот момент. А определенная стабилизация его психического состояния еще не означала, что он стал более гармоничной личностью — это требует годы тяжелой и целенаправленной работы над собой под руководством опытного наставника. Поэтому, ничего не меняя в сложившемся положении вещей, думать, что причины, вызывающие душевный дискомфорт, исчезнут сами по себе — это наивное и вредное заблуждение.