Ошибка (СИ)

— Да ты не бойся, это потом, когда мы с тобой закончим. А то мне, знаешь ли, интересны такие штуки, но никак руки не доходили.

«Конечно, куда уж там…» — подумал Лоренс, а вслух сказал:

— Я сделаю, что смогу. Кстати, можно Вас попросить? Не зовите меня Ларри, ради бога.

— А что так? — Эйи как-то хитро прищурился.

— Это не требование, — быстро поправился тот, — просто просьба. Неприятные ассоциации.

— Что ж, в таком случае, сочувствую Вам, господин Винтерхальтер. Потому что мне нравится так Вас называть, — он закинул назад прядь волос. — Но я постараюсь не делать этого, ладно. А то Вы когда-нибудь и правда пристрелите меня, как собаку, — последние слова он как-то мелодично растянул, прикрыв глаза.

«Невыносимо», — подумал Лоренс.

— А знаешь, что? — спросил внезапно Эйи. — Мне тут нравится. Я давно не делал перерыв. Думаю, ничего не случится, если я задержусь здесь на денёк. И ты заодно от меня отдохнёшь.

В первую секунду Лоренс был счастлив; но потом здравый смысл вернул его с небес на землю. А точнее, подозрительность. Не очередная ли это проверка? Сам того не замечая, он уже потихоньку начинал чувствовать подобие ответственности за это создание. Поэтому, превозмогая себя и желая вовсе не слышать своего голоса в этот момент, он сказал:

— Хорошо, но я остаюсь с Вами. Думаю, начальству не очень понравится, если я приеду без Вас.

— Похвально, весьма похвально, — засмеялся Эйи. — В таком случае сейчас мне хотелось бы пойти в ближайший посёлок и там где-нибудь поесть; было бы ещё неплохо найти супермаркет с шоколадками. А потом пойдем на озеро — тут вроде есть одно неподалёку; ну в смысле я пойду, ты-то как хочешь.

— Куда я денусь. Да я и сам не против искупаться.

***

После завтрака они неторопливо дошли до озера; к этому времени солнце уже было в зените, однако не палило — вокруг было свежо, изредка дул прохладный ветерок. Водоём был окружён горами, и те, что были ещё и за ними, на горизонте, казались хрустальными. На водной глади играли солнечные блики. Людей вокруг не было. Обычно такая атмосфера создавала ощущение нереальности у Эйи, и даже навевала какую-то смутную горечь. Поэтому он встряхнулся, скинул верхнюю одежду и быстро зашёл в воду, тут же начав плыть. Лоренс долго думал, стоит ли оставлять вещи без присмотра, и пришёл к выводу, что вокруг всё равно никого нет.

«С этим человеком и не такую подозрительность выработаешь».

Тот тем временем доплыл до ближайшей скалы, вскарабкался на неё из воды и прыгнул. Винтерхальтер успел отметить чистоту прыжка. Затем Эйи не появлялся на протяжении, наверное, нескольких минут.

«Ну давай, утони ещё тут».

Лоренс взобрался на ту же скалу — что представило из себя не слишком лёгкую задачу — и посмотрел на воду сверху. То, что он увидел, его немного напугало. Эйи просто застыл и висел под водой, лицом вверх. Лоренс присел на скалу и решил подождать, что будет. Ничего, собственно, не случилось; спустя какое-то время тот просто вынырнул.

— Господин Винтерхальтер, Вам ещё не надоело меня изучать? — на этих словах он с силой всплеснул воду ногой; брызги окатили Лоренса.

Тот уже смирился, что его видят насквозь, но всё-таки замечание его смутило.

Эйи тем временем доплыл до берега, вылез и лёг обсыхать.

«Кот, ну вылитый кот. Сколько уже можно валяться».

И всё-таки сложно было не чувствовать, как эти едкие замечания заглушают неосознанные пока, незаметные, не признаваемые, но становящиеся всё назойливее мысли совсем другого характера — это неясно откуда взявшееся восхищение, сопровождаемое преклонением, эта самскара[5] — но даже более чем.

Проплыв туда-сюда, Лоренс тоже вылез. Вода, всё-таки, была ледяная, и конечности практически немели.

Оставшийся день они провели, гуляя по горным тропинкам; высоко не забирались — тренировка отняла много сил. На одной из небольших остановок, глядя на панорамный вид, Лоренс собрался с духом и спросил:

— Скажите, кто она такая — эта женщина, которая вами всеми руководит? И какая у вас цель — в конечном счёте?

Эйи сверкнул на него глазами.

— Какая цель? Вы, Лоренс, задаёте очень странные вопросы. Покопайтесь в своём сознании хорошенько, и Вы поймёте, какая цель. И ещё. Вы пока что ведёте себя так, что можно легко предположить оспаривание Вами приказов, которые Вы посчитаете для себя неподходящими. Это хорошо, что Вы размышляете. Но направьте свои умственные и не только способности в другую сторону — например, чтобы не задавать подобных вопросов. И да, мой Вам совет, на будущее — вдруг пригодится. И заодно чтобы у Вас не было предрассудков. Вся наша работа состоит не в простом подчинении приказам, и наша заслуга не в том, чтобы научиться, не думая, выполнять чужие требования, даже если мы этого не хотим. Суть в том, чтобы научиться понимать, что эти требования соответствуют твоим собственным желаниям. Просто запомни, Лоренс: нет у неё таких требований, которые шли бы в разрыве с твоими побуждениями, задаткам, порывами.

Винтерхальтер смотрел немного скептически, что, впрочем, было вполне ожидаемо.

— Ну так в итоге — кто она, таким образом?