Ошибка просветления

Так что это не вопрос понимания меня; меня понять невозможно. Это просто невозможно. Единственное, что вы можете понять, находится внутри этих рамок и в отношении к этой точке отсчета. Вы думаете, что чем больше вы слушаете, тем больше для вас становится ясным нечто; но ясность мысли делает для вас еще более трудным понимание того, о чем я говорю. И вот вы возвращаетесь, год за годом, и думаете, что вещи становятся все более и более ясными для вас; но на самом деле это уничтожает возможность понимания чего бы то ни было.

Понимать нечего – какимто образом это понимание есть здесь, и как оно пришло, никто не знает, и нет никакого способа заставить вас увидеть это, и вы спрашиваете: «Почему вы говорите?» Вы приходите сюда.

До тех пор пока ты думаешь, что все более и более ясно видишь, говорю тебе, ты ничего не увидел. Дж. Кришнамурти говорит: «Видение – это конец». Если ты говоришь, что увидел, ты не увидел, потому что увидеть – это означает конец структуры, которая говорит это. Нет такого видения, которое ты можешь знать. Другими словами, нет никакого видения. Пока ты думаешь, что можешь лучше понять это, яснее увидеть окружающий мир, говорю тебе, ты ничего не увидишь и ничего не поймешь. Этот разговор ни к чему тебя не приведет. Мой единственный интерес в том, чтобы прекратить все это.

Разница между тобой и мной в том, что ты пытаешься понять. Отсутствие того, что происходит там, это как раз то, что есть здесь. Обсуждение только усугубляет путаницу – оно совершенно бесполезно. Я могу только указать на препятствие, вот и все.

В: Это своего рода подготовка?

У. Г.: Нет. Я без конца повторяю: «Расспрашивание бесполезно», но вы хотите применить к этому техники, которым научились в жизни. Вы говорите: «Будда сел под дерево и сказал, что не шевельнется». Он уже все сделал и понял, что ничто не в силах помочь ему. Он знал, что ничто не может помочь ему, и, вероятно, тогда чтото произошло. Вы спорите: «Он делал это, так почему мы не можем пойти по тому же пути?» – но для вас все совершенно подругому; вы не в том положении; вы все еще надеетесь, что нечто произойдет. Суть в том, что понимать нечего.

В: Когда вы говорите: «Я не знаю ничего», не подразумевает ли это, что вы знаете?

У. Г.: Понимаешь, не то чтобы я знал, что я в состоянии незнания; утверждение «Я ничего не знаю» – это выражение этого состояния. Пойми это очень четко. Я не говорю себе, что я не знаю, на что смотрю; это само состояние выдает фразу «Я не знаю» – это то, как состояние выражает, описывает само себя. Не то чтобы был ктото, кто говорит: «Я не знаю»; само состояние говорит это: «Я на самом деле ничего не знаю об этом». Это действительно так!

В: «Это действительно так!» звучит как догматичное утверждение.

У. Г.: Когда проваливаются все попытки и усилия с твоей стороны уместить то, что говорится, в логические рамки, рациональные рамки, мне приходится сказать, что ты никоим образом не можешь понять ничего об этом; это вне логики, за пределами рационального, это так. Тебе придется принять или отвергнуть утверждение, что я ничего об этом не знаю. Это не утвердительное высказывание. Ты ни за что не сможешь испытать этого. Не пытайся! Это тебе совсем не поможет. Это так. У этого нет двух путей. Я совсем не догматичен. Это не догматичное утверждение. Я действительно ничего не знаю. Это так, потому что ты, структура, пытающаяся понять, ни за что не поймешь – в этом смысле, это так. Здесь это так: я не могу ничего понять об этом. Здесь это так; так же должно быть и там. Там это не так, потому что ты все еще пытаешься понять, испытать чтото, чего ты никогда не сможешь понять.