Ошибка предубеждения

– Паш, ты в батальоне самый опытный ротный, поэтому и будешь в случае чего на «передке». – Комбат шел, уже сняв капюшон. Морось прекратилась, и заметно похолодало. – Не ленись, сам еще все хорошо просчитай, какие нюансы, что предусмотреть. Подготовиться нужно сейчас. В случае внезапной заварухи заранее позиции занять мы вряд ли сможем. Твоя рота будет передовой, марш короткий, но готовым нужно быть ко всему. Подумай заранее, кого в головной дозор и т. д. Не забудь каждому снайперскому танку выделить по мотострелковому отделению из приданной роты. И сам их проинструктируй, чтобы сидели как мыши, вели разведку и не отсвечивали. А то начнут прыгать как блохи – раскроют вмиг позиции.

– Тащ подполковник, хотел спросить все, – после некоторой паузы заговорил Павел, – с той стороны мы ждем наши 64-ки, модернизированные под «Булат», ну, может, Т-80 – в украинском исполнении «Оплот», но начштаба упомянул, что могут быть и «Абрамсы». Это реально?

– Не знаю. Все реально, техники там нагнали массу. Американцы передали вроде и танки, – и, помолчав, продолжил: – А ты че, гвардеец, зассал от «Абрамсов»? – засмеялся Павлов.

– Скажете тоже, тащ подполковник, – заулыбался Полетаев. – Вот 80-ок[44] я реально побаиваюсь. Асфальтированная трасса, слева – справа подмерзшие поля, врубит свою газотурбину и за 10 мин уже здесь будет.

– Так «Абрамс» тоже с турбиной, и броня у него потолще.

– «Абрамс» если и пойдет, то вдоль трассы. В поля не сунется, думаю, тяжелый слишком. Колхозники вспахали свои угодия по осени, земля, даже подмерзшая, рыхлая и для наших 47 тонн. А для их 60-ти – совсем ловушка… если они, конечно, не полные идиоты. Да и автомата заряжения у них нет, мы своей «каруселью» гарантированно подавим… коль все нормально будет.

– Ага, сплюнь, – пробурчал комбат. Самоуверенность ему никогда не импонировала. Она порождается ощущением «всезнания» и игнорированием факта наличия информации, которую человек просто может не знать. Исходить только из своего опыта и знаний без учета того, что тебе неизвестно и ты не испытывал, опасно. Жизнь многогранна, у всех за плечами огромная библиотека… непрочитанных книг.

– К 09:30 завтра жду твою карту с решением, – закурив сигарету, сказал Павлов. Дальше шли уже молча.

Глава 11

Резиденция госдепартамента США находится всего в 5 минутах езды от Белого дома. Так что почти сразу после звонка госсекретаря советник президента по национальной безопасности Джейк Салливан вышел из своего кабинета и по дорожке вдоль южной лужайки направился к западным воротам. Перед аудиенцией у президента Блинкен хотел переговорить с его помощником и предложил встретиться в президентском парке, мотивировав это хорошей погодой и хронической «аллергией на бумажную пыль и кабинетных бюрократических блох».

По дороге Джейк остановился у Розового сада. Садовник обрезал кусты и готовил их к зиме. Небольшая оранжерея была создана больше ста лет назад и являлась несомненным украшением резиденции. Пожилой работник ловко орудовал ножницами, на глазах превращая увядающие кусты в настоящее произведение искусства. Так как роза имеет статус официального цветка – символа США, то внешнему виду розария придавалось чуть ли не государственное значение.

– Доброе утро, мистер Салливан, – почти фамильярно поприветствовал его садовник, годившийся по возрасту Джейку в отцы.

– Приветствую Вас, мистер Чейз! Какая чудная сегодня погода, – улыбнувшись, ответил он.

– Да, погода просто шикарная. Возьмите розу, мистер Салливан. – Садовник протянул небольшой цветок. – Хороший бутон еще, все равно пришлось срезать, а выкидывать жалко.

Джейк взял начинавшую опадать розочку и поднес ее к лицу. Аромат был свеж и по-осеннему насыщен.

– Благодарю Вас, мистер Чейз. Надеюсь, охрана не задержит меня за нанесение вреда государственному имуществу, увидев, как я иду из розария с цветком.

– Ссылайтесь на меня, мистер Салливан, я все улажу. – Оба искренне и по-доброму улыбнулись.

Подходя к парку, Салливан увидел въезжавшую машину госсекретаря. Мужчины поприветствовали друг друга и медленно пошли по дорожке вдоль баскетбольной площадки. Блинкен был уставший и слегка раздраженный.