Ошибка Одинокого Бизона

Он отправился в обратный путь и шел быстро, но темная ночь застигла его далеко от лагеря. Черные грозовые тучи заволокли небо, и в двух шагах ничего не было видно. Часто он спотыкался и падал и наконец чуть было не полетел с крутого берега в реку. Тогда решил он дальше не идти и ждать рассвета. Вытянув руки, прошел он еще несколько шагов, нащупал ствол большого тополя и опустился на землю.

Разразилась гроза, молния разрезала небо, ветер гудел над его головой, но дождя не было. И вдруг в нескольких шагах от испуганного охотника молния ударила в старое сухое дерево. С оглушительным треском повалилось оно на землю, ломая ветви соседних деревьев. И кора на упавшем дереве загорелась. Сначала появилась только маленькая искорка, но с каждой минутой разгоралась она ярче и ярче, и вскоре весь ствол был охвачен огнем, зарево осветило лужайку, и человек увидел мертвого оленя — большого самца, лежавшего около дерева, в которое ударила молния. Подивился он, кто убил этого оленя и почему медведи или волки его не сожрали.

И наконец полил дождь, холодный, пронизывающий, и человек промок до костей. А огонь медленно поедал сухую кору расщепленного дерева. Молния — страшное, смертоносное оружие Птицы Грома — зажгла этот огонь, а к священному огню приближаться опасно.

Но охотник был храбрым человеком. Кожаная его одежда пропускала влагу, и, дрожа от холода, сказал он себе:

— Возьму-ка я щепку, загоревшуюся от священного огня, и разложу костер, чтобы согреться.

Поборов страх, направился он к дереву, чтобы отодрать кусок горящей коры. Проходя мимо оленя, он остановился. Глаза животного были широко раскрыты, и казалось оно живым. Человек наклонился и потрогал его рукой: тело было еще теплое и мягкое.

И вдруг он все понял: Птица Грома сжалилась над ним. Узнав, что потерял он три стрелы, она зажгла этот огонь и убила оленя, чтобы охотник утолил голод. И страх покинул человека. Смело подошел он к горевшему стволу, взял кусок коры и разложил большой костер. Кремневым ножом он вырезал кусок мяса из бока оленя, поджарил его и съел. Потом прислонился спиной к стволу тополя и стал греться у костра.

Гроза пронеслась. Засверкали на небе звезды, взошла луна, но человек ничего не видел: он спал. А во сне тень его, скитаясь по земле, встретила Птицу Грома, и птица повелела ему всегда поддерживать огонь, упавший с неба.

На рассвете он проснулся, вспомнил свой сон и слова Птицы Грома. Из влажной глины сделал он горшок и положил в него кусок гнилого дерева и красный уголек. Глиняной крышкой он прикрыл горшок, но сделал в ней дырочку, чтобы огонь мог дышать. Сын мой, огонь, как и человек, умирает, если нечем ему дышать. И охотник понес домой огонь, упавший с неба.

Войдя в свой вигвам, приказал он женщинам затоптать старый костер и, раздув уголек, тлеющий в горшке, разложить новый. И начиная с этого дня священный огонь не угасал в вигваме. На ночь прикрывали его золой, а когда племя кочевало по равнинам, женщины несли огонь в глиняной посуде. Переходил он от отца к сыну и, должно быть, и по сей день живет в вигваме сына Короткого Лука.

Теперь ты знаешь, сын мой, историю того огня, вокруг которого сидели мы в лагере большебрюхих. И вскоре ты поймешь, почему рассказал я тебе об этом.

— Какие новости принес ты мне? Что делается в лагере пикуни? — спросил Короткий Лук, протягивая отцу зажженную трубку.

— Я навсегда покинул пикуни. Я не вернусь к этому неблагодарному племени, — ответил отец.

— Не может быть! — воскликнул Короткий Лук, испытующе всматриваясь в наши лица.

— Будет так, как я сказал! — громко крикнул мой отец.

Потом рассказал он, что заставило его покинуть лагерь пикуни. Когда он умолк, спустилась тишина, и никто не прерывал молчания. Отец рассердился.

— Ха! Почему вы молчите? — спросил он. — Или вы не рады, что я вошел в ваше племя?

— Я говорил тебе, брат, что мой вигвам — твой вигвам, — отозвался Короткий Лук. — А теперь я скажу: мой народ — твой народ. Но вот тебе мой совет: поживи с нами, а потом вернись к родному племени. Ни мы и никто другой не заменят тебе пикуни.

— У пикуни нет сердца! К ним я не вернусь. Я останусь с вами, — сказал отец.

Позднее, когда в вигваме вождя собрались воины и старшины, отец передал им слова Ки-па и рассказал о постройке нового форта. Эта новость обрадовала большебрюхих. Они редко посещали форт на реке Иеллоустон, потому что в тех краях жили индейцы враждебного им племени сиу, а форт Красных Курток находился далеко на севере. Вот почему они охотно согласились вести торговлю с Ки-па и решили заняться ловлей бобров. Нам показалось, что все большебрюхие рады были принять нас в свою среду.

Так как далеко не все большебрюхие говорили на нашем наречии, то отец, разговаривая с ними, пояснял свои слова знаками. Рассказал он о нашей встрече с военным отрядом ассинибуанов и о пропавшей священной трубке. Когда он закончил свой рассказ, все ему посочувствовали, а Короткий Лук сказал:

— Брат, это тяжелая потеря. Что же ты будешь теперь делать?