Ошибка Одинокого Бизона (Сборник)

Настала ночь. Дозорные присоединились к нам, и мы быстро заснули. Начитима разбудил нас незадолго до рассвета. Мы умылись, поели, напились воды из ручья и последовали за нашим вождем. Он вывел нас из каньона на старую тропу, тянувшуюся с запада на восток. В течение многих веков люди ходили по этой тропе; грунт здесь был очень твердый. Теперь тропа напоминала узкую ложбинку, словно высеченную топором.

Мы двинулись на восток и через несколько минут вышли на круглую площадку, обнесенную оградой. Посреди площадки я увидел священных Каэнкукаджей — двух каменных львов. Высеченные из огромной каменной глыбы, они лежали друг подле друга на брюхе; головы их были обращены на восток, длинные тонкие хвосты вытянуты, лапы поджаты, словно звери приготовились к прыжку. Эти удивительные львы были созданы Хэвенди-Интова — Древними людьми, которые изваяли их из камня.

Мы расположились полукругом перед священными львами. Я подал Начитиме его мешок с молитвенными палочками и другими принадлежностями шамана. Начитима выступил вперед, бросил по щепотке муки на север, юг, восток и запад, потом достал красную краску и, как только взошло солнце, помазал краской головы обоих львов. После этого он обратился к ним с молитвой: просил их покровительствовать нашей охоте, чтобы женщинам и детям мы принесли много мяса для еды и шкур для одежды. Наконец он положил перед ними молитвенную палочку и вышел из-за ограды. Остальные охотники последовали за ним, но сначала каждый из них положил перед львами по одной палочке. Когда очередь дошла до меня я увидел, что таких палочек набралась целая груда. Приносили их сюда не только тэва, но и индейцы из пуэбло Кверис, Зунис и даже из дальнего Хопис. Все они мазали священных львов красной краской и просили у них помощи.

Когда мы отошли на сотню шагов от священной ограды, Начитима велел нам остановиться.

— Охотиться мы будем на восточном склоне горы Обсидиан и на просеке Узкий Перешеек, — сказал он. — Ты, Кутова, поведешь загонщиков на склон; оттуда гоните зверей к просеке, а уже наше дело — их убивать. Но дай нам время дойти до просеки и устроить прикрытие.

Кутова выбрал двадцать пять человек, и хотя никому не хотелось быть загонщиком, но все повиновались ему беспрекословно. Они пошли на север, а Начитима повел нас на северо-восток, вдоль глубокого каньона, к узкой просеке. Эта просека была как бы перешейком между двумя каньонами; к западу она расширялась, а к востоку суживалась. Дальше начинался крутой спуск в горную долину.

Было около полудня, когда мы дошли до перешейка. Начитима велел охотникам рассыпаться по просеке. Сам он расположился по одну сторону тропы, проложенной зверями с севера, а мне приказал занять место по другую сторону. Быстро приготовили мы прикрытия — плетни из еловых веток, и каждый охотник спрятался за плетнем. Мы достали луки и стрелы и стали ждать. У Начитимы и еще у нескольких охотников были также и ружья, но пользоваться ими они не хотели, так как звери, испуганные громкими выстрелами, могли повернуть назад и прорваться сквозь линию загонщиков. Загонщики должны были стрелять, чтобы испуганные звери побежали к просеке.

Вскоре после того как наши плетни были готовы, далеко на западе раздался выстрел, за ним последовал второй, третей, и мы поняли, что охота началась. Затем спустилась тишина, а через несколько минут снова загремели выстрелы, на этот раз значительно ближе. Загонщики поднимались по склону горы к просеке. Кустов поблизости не было, и мы издалека могли разглядеть приближающихся зверей. Первыми показались два койота, рысью бежавшие по пыльной тропе, по обеим сторонам которой Начитима и я поставили наши плетни. Поравнявшись с нами, они почуяли наш запах, потянули носом воздух и рванулись вперед. Через секунду они скрылись из виду.

Показались два лося. Они бежали по тропе к северу от нас. Когда они пробегали мимо плетней, за которыми притаились охотники, мы услышали, как зазвенела тетива. Животные рванулись вперед, подпрыгнули и упали. Потом на нашу тропу вышли три оленя. Начитима стрелял в вожака, а я по его приказанию пустил стрелу во второго оленя. Наши прикрытия находились в двух шагах от тропы, и мне казалось, что промаха быть не может. Двух оленей мы уложили, третий убежал. Горный лев, делая огромные прыжки, промчался мимо. За ним бежало стадо оленей и лосей, показались дикие индюки. Мы стреляли в животных, когда они пробегали мимо наших плетней. Наконец все стихло, и на просеку вышли загонщики: охота была окончена. Мы выбежали из-за плетней и бросились к убитым животным.

Сосчитав оставшиеся у меня стрелы, я увидел, что стрелял четырнадцать раз. Внимательно осмотрел я животных, убитых на нашей тропе, и нашел только три стрелы с моими отметками. Я убил двух оленей и одного лося, а из семи стрел, выпущенных Начитимой, шесть попали в цель. Значит я был слишком взволнован, чтобы внимательно прицеливаться. Смущенно рассказал я Начитиме о своей неудаче, но он меня успокоил, сказав, что для первого раза я стрелял неплохо.