Ошибка Нострадамуса

Интуиция Авиатара не подвела. Гойер принадлежал к союзу вольных каменщиков, к тайному масонскому братству, ставящему перед собой задачу собрать воедино духовные ценности, которыми прежде владело человечество, а затем утратило.

Занимаясь поисками Гойера, я кое-что узнал об этом международном альянсе.

Масонство — дерево, корни которого пронизывают множество почв, и поэтому в плодах его чувствуется привкус очень древних учений и верований. В некоторых масонских манускриптах говорится, что вольные каменщики существовали еще до потопа, и многие из них участвовали в строительстве Вавилонской башни.

Масоны не выступали против религии, не стремились к насильственным преобразованиям, не являлись бессмысленными атеистами или лишенными нравственности нечестивцами. Они подчинялись высшим моральным законам, и были людьми совести и чести, добрыми и верными долгу.

Этические ценности, проповедуемые масонами, не являлись чем-то уникальным. Их своеобразие заключалась в том, что вольные каменщики осуществляли свои гуманитарно-философские идеи посредством множества символов и обрядов, ибо они давали простор и свободу мысли.

Большинство масонов придерживались христианского вероисповедания, но их объединяла еще одна вера, указывающая путь к превращению человека в соль земли, светоч мира, огонь вселенной. Иными словами, масоны хотели достичь рая на земле путем совершенствования каждой отдельной личности.

У всех масонских лож было три обязательных правила: Братство, Верность, Молчание. Руководствуясь последним правилом, масоны умели хранить свои тайны, и наши сведения об их деятельности настолько скудны, что нам трудно судить о ее результатах.

Кое-что мы все же знаем. Например, то, что масоны, стремившиеся лишь к добру, оказались причастными к одному из величайших зол в истории. Им Россия обязана затянувшимся на семь десятилетий кошмаром.

Так уж случилось, что в результате Февральской революции 1917 года у власти в России оказались масоны. Из одиннадцати министров Временного правительства — десять, в том числе его глава Керенский, были масонами. Еще в 1912 году французский масонский союз «Великий Восток» взял под свое покровительство русских масонов и благословил их на открытие в России масонских лож. Русские масоны со своей стороны поклялись никогда и ни при каких обстоятельствах не предавать Францию. Клятва была торжественная и нерасторжимая, превышающая по масонскому уставу даже верность родине.

В 1917 году союзники, решившие удержать Россию в состоянии войны любой ценой, потребовали от Керенского выполнения масонского долга.

Вот почему Временное правительство не могло пойти на заключение сепаратного мира с немцами.

Вот почему Ленин, обещавший этот мир измученному народу, сумел захватить власть с такой легкостью.

Но вернемся к Гойеру. Некоторые — очень скупые — сведения о нем я все же раздобыл.

Итак: Лев Викторович фон Гойер. Родился в 1877 году в Москве. Умер в 1939 году в Париже. Был членом масонской ложи «Сириус». Родословная его восходит к остзейским баронам, поступившим на русскую службу при Петре Первом. Активный участник Белого движения и министр финансов и правительстве Колчака. Его имя фигурирует, без всяких комментариев, в книге Берберовой «Люди и ложи», посвященной истории русского масонства в XX веке. Вот и все, что я о нем знаю.

Последние двадцать лет жизни провел Л. В. Гойер в Париже, в самой гуще блистательной русской эмиграции, и не оставил после себя никаких следов, кроме написанных им книг, тоже оставшихся незамеченными.

Женственная и одновременно жесткая, даже жестокая, безжалостная в своих суждениях Нина Берберова — Пимен русской эмиграции — в своих мемуарах Гойера не упоминает. А ведь она сама была членом масонской ложи, что редкость для женщины.

Не встретить этого имени в мемуарной прозе язвительного Ходасевича, легкомысленно-очаровательной Одоевцевой, желчного Бунина. Во всех эмигрантских хрониках — весьма обширных и основательных — нет о Гойере ни единого слова.

Почему оказалась невостребованной тонкая одухотворенность этого человека, мы, вероятно, так и не узнаем.

Может, он, как Хома Брут, оградил себя магическим кругом от ставшей невыносимой жизни и исчез, перешел в иное измерение, словно его вообще не было. Вот и суждено ему остаться самым загадочным русским писателем.

* * *

Сочинения Гойера долго занимали свое место на моей полке раритетных книг, прислонившись к первому изданию «Ночных дорог» Газданова, — кстати, тоже масона, вступившего в 1932 году в ложу «Северная звезда».

«Семилепестковым лотосом» я настолько дорожил — книга-талисман все-таки, — что никому не давал читать. И вот эта книга, ни разу не покидавшая моего дома, исчезла. Осенью 1981 года я не обнаружил ее на привычном месте.

Сколько я тогда не ломал голову, так и не понял, что же произошло. Не понимаю и теперь. Возможно, невидимая рука изъяла ее для небесной библиотеки Клементинума, где собраны все когда-либо написанные на земле книги, — библиотеки, о которой поведал нам Борхес.

Я очень сожалел об этой утрате.