Ошибка маньяка

– Мне Рада позвонили и сказала, что маме совсем плохо, вызвали «скорую» и что она не уверена, что мама доживёт до моего возвращения. И я помчался домой сломя голову, сказав, Нелли, что позвоню ей завтра.

– Извините, но ваша сестра змея, – с отвращением произнесла Мирослава.

Михаил кивнул, закрыл лицо руками и зарыдал в голос.

– Тихо, тихо, – сказала Мирослава, – теперь слезами вы Нелли не поможете.

Она налила воды в чашку из-под крана и дала ему выпить.

Он послушно, как ребёнок, выпил всё до капли.

– Вы с Нелли к ней домой шли всегда одним и тем же путём?

– Нет, – ответил он, вытирая слёзы руками.

– Вы не заметили, чтобы за вами кто-то когда-нибудь шёл?

– Не заметили, – горько улыбнулся он, – мы были так поглощены друг другом, что не замечали ничего вокруг.

– Вы не помните, было ли на Нелли что-то розовое?

– Что?

– Ну, например, туфли, пояс…

– Нет, нет, – замотал он головой, – только сумочка, которую я ей подарил. Она очень красивая и так шла к её маленьким рукам, – вздохнул он.

Мирослава не стала говорить и без того убитому горем Михаилу, что его подарок сыграл роковую роль.

Вместо этого она сказала, – хорошо, идёмте. Мне кажется, ваши фурии взбесились и набросились на моего напарника.

На самом деле Терентьева старшая, заслышав рыдания сына, бросилась к двери и попыталась выбежать из гостиной, она кинулась бороться с Морисом. Рада же вцепилась в мать и оттаскивала её от Миндаугаса.

Морису это всё надоело, он подхватил визжащую Терентьеву на руки и понёс её в направлении санузла, чтобы запереть её там.

И тут появились Михаил и Мирослава. Морис выпустил свою ношу из рук, и она растянулась бы на полу, если б он не успел её поддержать.

– Сыночек! – кинулась Терентьева к сыну, – что эта злыдня, – она скосила взгляд на Мирославу, – с тобой сделала?

– Злыдня, это ты, мама, – неожиданно сказал сын, – ты помогла убить мою Нелли, мою любимую девушку.

Терентьева опешила, – что ты такое говоришь, сыночек? – Терентьева протянула руки к сыну. Но он отвёл их.

– Всё! Я ухожу от вас.

Михаил достал с антресолей сумку и стал складывать в неё необходимые на первое время вещи.

– Идём, – Мирослава тронула Мориса за руку, – нам больше нечего здесь делать.

Терентьева тем временем цеплялась то за сына, то за сумку и рыдала, – Мишенька! Сыночек не пущу!

– Мишка я с тобой! – закричала сестра, – я не хочу с ней оставаться, – Мишка! Она мне всю жизнь испортила!

Но Терентьев не обращая внимания ни на мать, ни на сестру, выскочил из квартиры и быстро закрыл дверь ключом.

Пока мать и сестра искали ключ, он уже успел, не дожидаясь лифта, выбежать из подъезда, плюхнуться на сиденье своего автомобиля и повернуть зажигание.

На повороте он обогнал автомобиль детективов.

– Ого, – сказал Морис, прижимаясь к бровке, – кто это так несётся?

– Думаю, что Михаил Терентьев, – вздохнула Мирослава.

– Но мы не знаем, какой у него автомобиль, – задумчиво проговорил Морис.

– Это неважно. Просто больше некому так нестись.

– Вы думаете? – он посмотрел на неё в зеркало.

Она кивнула.

– Жаль парня.

– А мне жаль Нелли Василенко, – отрезала Мирослава..

Всю остальную часть дороги они проехали молча.

И только встретивший их на крыльце Дон, сумел нежным мурлыканьем остудить гнев Мирославы.

Вечером между собой о деле детективы не говорили, хотя Наполеонов звонил дважды. И тщетно пытался выведать сначала у Мирославы, потом у Мориса, удалось ли им узнать за это время что-то новое.

Вздохнув на прощанье, Шура обещал позвонить завтра.

Мирослава в ответ только хмыкнула, а Морис сказал, – да, конечно, звони. Но лучше приезжай.

– Пока не могу, – важно ответил следователь, – работа.

– Почему он не хочет приехать? – недоумённо спросил Миндаугас Мирославу.

– Тебе же сказано было – работа.

– А если серьёзно?

– Если серьёзно, то у меня нет ни малейшего желания вникать в Шурины интриги. У меня завтра тоже работа.

– Коллеги третьей девушки?

Мирослава кивнула.

– Я завтра буду вам не нужен? – спросил Морис.

– Думаю, что нет, – и добавила, – надеюсь, что коллеги Ларисы Колесниковой вменяемые люди.

Глава 4

Мирослава с утра позвонила в офис, где работала Лариса Колесникова.

Все девушки, что в тот злополучный вечер ходили с ней в филармонию, работали там же.

Мирослава представилась и спросила где и когда им будет удобнее встретиться и поговорить.

Она слышала, как девушки посовещались в течение двух минут, и лишь потом одна из них проговорила в трубку, – давайте встретимся в «Трубадуре» в час дня. Мы там обычно обедаем и если разместиться в уголке на террасе, то нас никто не подслушает.

– Хорошо, – ответила Мирослава, – я буду там в час.

– А вы знаете, где находится «Трубадур»? – на всякий случай уточнила девушка.

– Да. До встречи.

– До встречи.

Все четыре девушки – Соня Арбузова, Зина Копылова, Римма Сокова, Марина Красикова подъехали к «Трубадуру» на одной машине.

Мирослава пока могла только предполагать, кто из них кто.

А вот они, судя по их оживлённому щебету, узнали её сразу и гурьбой двинулись к ней.

– Вы ведь Мирослава Волгина? – спросила самая бойкая из них, как оказалось Римма Сокова.