Ошибка маньяка

– А разве в клуб ходят только больные? – хмыкнула она.

– Да я в том смысле, не сбрендили ли вы там случайно? – ляпнул он.

– Вроде, нет, – продолжала улыбаться в трубку Мирослава. – А что?

– У меня новости, – проговорил он уныло.

– Серьёзные?

– Ты оказалась права, в результате обыска мы изъяли несколько туфель и все с левой ноги. Не знаешь, что это значит.

– Вот в этом вопросе тебе стоит проконсультироваться с психиатром.

Наполеонов тяжело вздохнул.

– Шура, ты чего вздыхаешь? Маньяка ты нашёл.

– Убитым.

А тебе нравятся живые маньяки? – деланно удивилась она, – мне лично нет.

– Да мне тоже. Но где мне теперь искать убийцу маньяка?

– Чтобы наградить его?

– Шутишь всё…

– Вполне серьёзно, по-моему избавивший город от маньяка заслуживает награды. А наше правосудие будет искать его, чтобы запрятать за решётку.

– Так ведь не я это придумал! – рассердился Наполеонов, – я просто выполняю свой профессиональный долг! И если я не найду эту народную мстительницу начальство с меня скальп снимет.

– Не снимет, – успокоила она его.

– Ты уповаешь на доброту моего начальства или знаешь, где искать убийцу? – уточнил он осторожно.

– И то и то. Но, давай поговорим об этом завтра.

– Я хочу сегодня! – закричал Наполеонов так громко, что Мирослава поморщилась и передразнила его «А мы хотим сегодня, а мы хотим сейчас».

– Слава!

Но она отключила сотовый.

– Коварная женщина! – воскликнул в сердцах Наполеонов.

Мориса Мирослава обрадовала с порога, – мы сегодня с тобой идём на ночной клуб.

– В ночной клуб? Я не ослышался?

– Ты, вроде бы никогда не жаловался на слух, – улыбнулась она.

– Что верно, то верно. Но ужинать мы будем?

– Даже не знаю… – задумалась она, – наверное, нет.

– А я предлагаю, съесть хотя бы овощное рагу.

– Ладно, давай съедим.

После ужина, они в четыре руки убрали со стола, и вымыли посуду.

– А теперь, – сказала Мирослава, – иди к себе в комнату, через час ты должен выйти оттуда неотразимым денди… или мачо.

– Так денди или мачо? – спросил он с улыбкой.

– Сама не знаю, но ты должен быть неотразимым!

– Слушаюсь и повинуюсь, – хмыкнул он.

Мирослава посмотрела ему в след и отправилась в свою комнату.

Через час они встретились внизу. Мирослава осталась вполне довольна его внешним видом. Зато Морис вытаращил глаза. Он открыл рот, потом закрыл его и снова открыл.

Ну, чего ты изображаешь из себя окуня выброшенного на берег, – притворно обиделась она.

– Что вы сделали с собой? – спросил он, – это ужасно!

Он ни разу не видел Мирославу с макияжем, а это был не просто макияж, а грим.

– Тебе не нравится? – одарила она его невинной улыбкой.

– Нет!

– Значит, всё отлично!

Она хотела взять его под руку, но он инстинктивно отстранился.

– Тебе придётся потерпеть, – вздохнула она, и объяснила, – пойми, я там засветилась. И потом… это клуб для избранных.

– Для уродов что ли? – спросил он.

– Нет. Но предполагаю, что дамы там не совсем дамы.

– То есть?

– Поехали и увидишь. Выводи БМВ.

Он вздохнул и подчинился.

Когда они въехали в город, он спросил, – ну и где этот клуб?

– Езжай пока прямо, я скажу, когда свернуть.

Он покорно следовал её указаниям, но в итоге клуб он увидел издалека.

Клуб «Дворец» сиял и искрился точно фейерверк, зависший между небом и землёй.

Морис поставил машину на стоянку, взял Мирославу за руку и повёл её вверх по лестнице.

– Морис! Не смотри на меня с таким ужасом!

– А с чем я должен смотреть?

– С обожанием!

Миндаугас споткнулся на ступеньке, но тут же взял себя в руки и постарался придать своему лицу выражение нежности.

Цена входного билета в клуб показалась Морису баснословной, но он, не моргнув глазом, выложил требуемую сумму.

– Дама с вами? – строго спросил швейцар.

– Естественно, – высокомерно ответил Морис.

Мирослава мысленно зааплодировала ему.

– Не зря Шура говорил, что Морис ведёт свою родословную от древних литовских князей. Спеси хоть отбавляй.

Метрдотель указал им на столик, согласно купленному входному билету.

Мирослава сразу определила, что вся мебель в зале и стены из натурального дерева.

Ножки столов и стульев были под антиквариат с позолоченными вензелями.

Морис взял принесённое меню и сделал заказ, сообразуясь с ситуацией и своим вкусом.

Мирослава тем временем незаметно рассматривала посетителей.

Большинство дам, как она и предполагала, были переодетыми мужчинами. И на их лицах хватало грима.

Хотя были и настоящие дамы, но тоже сильно наштукатуренные.

На сцене стоял рояль, и седой музыкант едва касался пальцами клавиш.

Музыка была тихой и приятной.

После того, как звяканье вилок и ножей пошло на спад, на сцену вышла женщина в длинном сиреневом платье и стала петь весьма приятным голосом русские романсы.

Потом её сменили цыгане, притом настоящие.

После цыган стали выступать танцоры. Никакого стриптиза, как ожидала Мирослава, не было. Одна из пар просто потрясающе станцевала аргентинское танго. Впрочем, и все остальные танцы, за редким исключением были, латиноамериканскими.

– Морис, тебе не кажется, что дама, что пела романсы, потом танцевала танго?

– Кажется, – ответил Морис, – и ещё мне кажется, что это не дама, а мужик.