Ошибка маньяка

– Пока я ничего не вижу, – вздохнул Наполеонов, – но коль ничего другого не остаётся, придётся отрабатывать эту версию.

– С чего начнёшь?

– Сначала сбросим в СМИ портрет убитого, может кто-то узнает.

– Шур, а ты не заметил, что все нападения совершались в одном районе.

– Нас учили, что преступники не пакостят там, где живут.

– Может это маньяк извращенец.

– А разве маньяком может быть не извращенец?

– Не может.

– Тогда…

– Всё может быть гораздо проще, – вклинился Морис, – смотрите, он нападал поздно ночью, то есть транспорт уже не ходил. А своего автомобиля у него могло и не быть.

– Разумно.

– Одновременно хочу послать оперов в школу и секцию, чтобы узнали, не носит ли кто из спортсменов или тренеров розовый шарф или платок.

Мирослава кивнула, но было заметно, что она думает о чём-то своём.

– Уж не влюбилась ли она в кого-нибудь на стороне, – всерьёз забеспокоился Шура.

В своих мыслях он давно поженил Волгину и Миндаугаса. В чувствах Мориса к Мирославе он был уверен.

А вот подруга детства та ещё вещь в себе. Как бы чего-нибудь не выбросила.

Но Мирослава думала не о любви.

Ей пришла в голову идея, и она хотела её проверить.

* * *

На следующий день полиции несказанно повезло. Убитого мужчину опознала кассир небольшого хлебного магазина. Она позвонила по указанному телефону и сообщила, что этот мужчина регулярно покупал у неё хлеб, рогалики с повидлом и булочки с маком.

Наполеонов сам лично помчался к позвонившей.

К своей неописуемой радости он узнал, что покупал мужчина хлебные изделия не в одно и то же время. Он мог прийти рано утром, днём и даже вечером чуть ли не перед самым закрытием. То есть жил он где-то поблизости.

Опера прочесали в округе каждый двор, предъявляя портрет убитого, старушкам на лавочках, мамочкам, гуляющим с детьми и даже алкоголикам, отирающимся рядом с пивнушками и мини магазинами, продающими спиртное на разлив.

Удача ждала их, как раз возле одного из таких магазинов.

Не до конца спившийся мужичонка охотно поведал одному из оперов, что видел этого мужика возле подъезда одного из домов.

– Он сидел на девочке и улыбался, как дурачок, – заявил мужичонка.

– Почему, как дурачок? – удивился опер.

– Потому, что ничего смешного вокруг не было, – пояснил тот, – да и было видно, что он не тут.

– А где? – не понял оперативник.

– В Караганде! – выпалил мужчина, но тут же опомнился, с кем разговаривает и пояснил, – в облаках он витал, вот где. Я и подошёл к нему только потому, что подумал, что он малость не в себе, – мужичонка покрутил пальцем у виска.

– А зачем же ты подошёл к нему?

– Как зачем? – искренне удивился недогадливости опера мужичонка, – денег попросить, мне на бутылку не хватало.

– Значит, ты подумал, что он с приветом и поэтому подошёл к нему? – уточнил опер.

– Вот, – обрадовался пьяница, – сечёшь, командир, когда захочешь.

– А у нормального человека ты не мог попросить?

– Да разве же нормальный даст? – удивился тот.

– Понятно. И что же он дал тебе денег?

– Нет, – с сожалением вздохнул мужичонка.

– А где находится подъезд, возле которого он сидел?

– Да тут, недалече.

– Идём, покажешь?

– Да, занят я! – запротестовал мужичонка.

– Идём, идём, – проговорил опер, – в накладе не останешься.

– Ну, если так, – мужичонка почесал в затылке, – то идём, конечно.

Они миновали три двора, в четвёртом мужичонка остановился и осмотрел все дома во дворе критическим взглядом, и лишь потом уверенно двинулся к одному из подъездов. Подойдя впритык к скамейке, он тыкнул в неё пальцем, – тут он сидел!

– Ты не ошибаешься?

– Зуб даю!

– Ладно, садись на скамейку и жди меня.

– Долго? – озадаченно спросил пьяница.

– Думаю, не очень.

– Ладно, уж, подожду. Деваться мне всё равно некуда, – вздохнул мужичонка и сел.

А опер исчез в подъезде.

Личность убитого была установлена первым же открывшим ему. Узнал он и где проживал убитый. Для верности он опросил жильцов ещё нескольких квартир и только тогда позвонил начальству и сообщим о результатах.

Выйдя из подъезда, оперативник открыл своё портмоне и отсчитал три сотенных, потом махнул рукой и добавил ещё две.

Ошалевший от радости мужичонка тотчас схватил их и, пятясь задом к выходу из двора, не переставал бормотать слова благодарности.

– Иди уже, – отмахнулся от него оперативник.

Вечером Наполеонов позвонил Мирославе и сказал, что приехать не сможет.

– Вы что-нибудь узнали? – спросила Волгина.

– Да, установили его личность и место проживания. А дальше сама знаешь, разговор не телефонный.

– Шура, Ты молодец! До связи!

– До связи.

– Личность убитого они установили, – сказала Мирослава сидящему рядом Морису, – интересно, что даст обыск его берлоги.

– Интересно, – согласился он с ней и перевернул страницу книги, которую читал.

Мирослава бесцеремонно приподняла её из его рук и глянула на обложку.

– О! – удивилась она или сделала вид, что удивилась, – «Тэсс из рода Д’эрбервиллий». Не думала, что мужчины читают такие книги.

– А что мужчины не люди? – спросил он.

– Ну… – протянула она, прищурив глаза.

Он бросил на неё резкий взгляд, и она рассмеялась, – шучу я.

– А вы сами читали эту книгу? – спросил Морис.

– Угу, в юности.