Ошибка ликвидатора

Одновременно с этим старший лейтенант Аграриев выставил станину для своего гранатомета, накрыл ее полотном и подсунул под него включенный тактический фонарь. На все это он набросил еще и маскировочную сетку. Тепловизор же показывал только поверхность земли.

Что дальше делал снайпер, мне лично не было понятно. Его прицел был, насколько я знаю, роботизированным. Он самостоятельно включал баллистический калькулятор, производил учет всех сносок, полученных от лазерного дальномера, спутниковой метеостанции, вмонтированной в прицел, и еще от чего-то. Все премудрости были мне неизвестны, поскольку я инструкцию к винтовке не читал. Результаты расчетов смещали в нужном направлении прицельную марку.

Потом последовало долгое и тщательное прицеливание. Наконец-то прозвучал выстрел. Честно говоря, я забыл про глушитель, поэтому ждал сильного грома, соответствующего такому калибру. Но звук был почти такой же, как у автомата АК-74 с глушителем. Не громче выстрела пневматической винтовки.

— Точно в середину груди, — оценила выстрел полковник Самокатова.

Тут же раздался следующий хлопок.

— Рядом. Отличная работа! — заявил и начальник стрельбища.

Сережа Логунов дал еще три выстрела и скинул с себя плащ-палатку.

Только после этого начальник стрельбища дал общую оценку:

— Кучность по стандарту НАТО в пределах ноль целых пять десятых угловой минуты. Не желал бы я попасть на прицел такому снайперу. Даже на этой дистанции. Она, доложу я вам, действительно неимоверная. Я вообще не верил, что в мишень кто-то сможет попасть. А о такой кучности даже и говорить не приходится. Я тут стандарт НАТО упомянул. Но по нему стрельба производится с дистанции в сто ярдов, чуть больше девяноста метров.

Вообще-то начальник полигона говорил это не всем, а докладывал полковнику Самокатовой. Она слушала его серьезно и внимательно.

Но снайпер отреагировал на оценку, причем весьма скромно:

— Я-то что. Это винтовка такая. Из нее никто не промахнется.

Глава 9

После Логунова мы с Аграриевым поочередно стреляли из «Вампиров» по железобетонным блокам, выставленным на стрельбище метрах в пятидесяти от нас. Прицельная дальность выстрела из этого гранатомета по неподвижной мишени составляет пятьсот метров, но нам такая дистанция была попросту не нужна. Мы подстраивались под то расстояние, с которого предстояло стрелять Зною.

Моя позиция в данном случае вообще не учитывалась, потому что стрелять я должен буду больше из пистолета-пулемета. Может статься, что мне не придется воспользоваться «Вампиром».

Стрелять в блоки нам приходилось под углом градусов в шестьдесят. Они стояли один на другом, но целиться было необходимо в верхний.

Первым стрелял я, как и положено командиру, который задает тон в любом деле. Я не был практически знаком с данным видом оружия, мог опираться только на знание условий стрельбы из РПГ-7, одноразового гранатомета «Муха» или огнемета «Шмель-М», имеющего в чем-то сходную систему управления огнем. Меня несколько смущала длина «Вампира» в собранном для стрельбы виде. Мне казалось, что сошки, висящие позади плеча, необходимо во что-то упереть. Но из инструкции по применению я знал, что они сделаны только на тот случай, если есть удобный упор за спиной. Стрельба может осуществляться и без них.

Я прильнул к наглазнику прибора управления огнем, долго прицеливался, готовился к первому выстрелу и наконец-то произвел его. В том, что я попал, сомнений не было. Нам предстояло оценить эффект самого выстрела.

Пятьдесят метров преодолеть несложно. Мы всей группой направились к мишеням. Чуть отстала только полковник Самокатова.

Когда она оказалась рядом, начальник стрельбища уже просунул лом в отверстие, проделанное гранатой. Тот вышел с обратной стороны бетонного блока.

Я обошел мишень и посмотрел, куда дальше пролетела граната. За бетонными блоками стоял лесок, в котором белели березовые стволы. Граната умудрилась не только проломить железобетон. Она еще и свалила добрых полтора десятка берез, вырубила узкую прямую просеку.

Я показал туда пальцем и коротко глянул на полковника. Алевтина Борисовна только головой покачала, то ли восхищаясь оружием, то ли сочувствуя срубленным березам.

— Саня, твоя очередь, — поторопил я старшего лейтенанта Аграриева.

— Вы здесь останетесь? Может, на блок усядетесь? — спросил он и поспешил на пригорок, к своему гранатомету, уже закрепленному на станине.

Никто из нас почему-то не воспринял всерьез его предложение отдохнуть на блоке-мишени. Мы двинулись за старшим лейтенантом и снова взялись за бинокли.

Зной прицеливался недолго. Станина позволяла ему работать с большим удобством. Выстрел громыхнул. Бинокли позволили нам рассмотреть входное отверстие в блоке, но для более тщательного осмотра следовало подойти к мишени.

— Не торопитесь, все три выстрела сделаю, потом посмотрим, — заявил Аграриев и послал одну за другой еще две гранаты.

Появилось только одно новое входное отверстие. При этом мне показалось, что первое значительно расширилось.