«Ну, ясно! – Анна открыла глаза и внимательно посмотрела на уголок неба, – то есть совсем ясно. Ни облачка. А ночью лило! И гроза была». Ночью действительно лило. И была гроза, и гудели сосны, и шумело море. И за окном было черным-черно. Анну испугал треск молний – она долго лежала без сна, прислушивалась к безобразию за окном и строила планы. У нее много времени – так всегда кажется в начале отпуска. Но и дел у нее немало. Надо бы навестить старый дом в Риге, где они жили. Надо обязательно пройти мимо школы, которая стояла на краю Бастионного парка. Надо было бы обойти магазинчики, куда ее в детстве посылали за хлебом и молоком. Парки, бульвары, кинотеатры – столько всяких городских мест, с которыми связано прошлое. И пусть это звучит смешно: «Здесь я когда-то потеряла ключи от дома», на самом же деле за этой фразой целая история со слезами, паникой, гневом родителей и их же любовью. Анна, в обычной жизни не страдающая особой сентиментальностью, вдруг стала чуткой и восприимчивой. Ей хотелось хоть на некоторое время вернуть прошлое со всеми его деталями. «Ах, да еще та самая кондитерская! Там папа мне купил большую коробку мармелада, я его весь слопала и маялась прыщами. Мама меня не ругала, ругала папу, и мне было его очень жаль. Кажется, они тогда впервые при мне поссорились. В этой кондитерской мы с мамой всегда заказывали торты на праздники и покупали молотый кофе. Я обязательно должна туда зайти», – думала Анна. Хотя, казалось бы, что такого она увидит там? Что, кроме знакомого аромата, ее встретит в этом магазинчике? Но Анна отлично знала, что воспоминания, словно калейдоскоп, словно мозаика, словно сложный узор, всегда состоят из чего-то мелкого, из того, что сначала следует собирать по кусочкам и крупинкам, а потом сложить вместе. Пока за окном бушевал ночной дождь, она планировала охоту на эти мелочи. И, вообще, ей необходимо было в одиночестве, не отвлекаясь, пройтись по улицам города, который теперь превратился в сплошные воспоминания. Надо было съездить в Лиелупе, посмотреть дачу. Их бывшую дачу, где они много лет подряд жили с мая по октябрь, где собирались друзья родителей, где бабушка любила отдыхать под корявой сосной и читать скопившиеся за несколько дней газеты. Где когда-то жили ее, Анны, друзья. Их игры начались с «классиков» и закончились танцами в ресторане «Юрас перле». Анна вздохнула: она обязательно везде побывает, а вот друзей не увидит! Ни один из телефонов, которые хранились у нее в записной книжке, не ответил. Впрочем, тридцать с лишним лет – это и есть тридцать лет. Особенно удивляться тут нечему.
Так что этим ясным и солнечным утром Анна с тревогой выглядывала в окно – так не хотелось дождей, которые заставили бы переменить планы. Но небосвод был безмятежен, море казалось голубым лоскутом, прикрепленным к берегу. «Штиль!» – порадовалась Анна и, успокоившись, всецело отдалась выбору нарядов.
«Если уж отдыхать, то красиво! Мам, ты не в поход идешь. Нечего резиновые кроссовки брать!» – воскликнула в Москве дочь, увидев, что мать приготовила в дорогу. Наталья любила сокращать до минимума фразы, но Анна ее поняла. И, после минутного колебания, решила, что, действительно, и сапоги, и кроссовки – это многовато даже для балтийской погоды. Но дочка не утихомирилась. Она заставила Анну перемерить все вещи. Потом отобрала, на ее взгляд, лучшие, а потом заставила поехать в магазин и прикупить белые шорты, пару ярких футболок, летнее платье, жакет в морском стиле и босоножки на веревочной подошве.
– Это на один сезон! – в сомнении разглядывала босоножки Анна.
– И хорошо, – отвечала дочь, – и даже очень хорошо! Тебе вообще все надо одноразовое покупать, а то носишь потом несколько пятилеток.
Сейчас, распахнув гардероб, Анна порадовалась покупкам и тому, что взяла много нарядной одежды. Все вокруг было таким солнечным, таким праздным и даже бравурным, что хотелось быть модной, красивой и энергичной! Для первого своего появления в ресторане Анна выбрала вызывающе яркий наряд. «Ну пойдем. Пойдем покорять…» – рассеянно подумала она, глядя на свое отражение. Впрочем, покорять она никого не хотела. Она хотела, наконец-то вырвавшись от всех своих московских длительных забот, ощутить праздник.
Ресторан отеля был заполнен наполовину. Причем на правую – гости предпочитали занять столик у окна, так, чтобы видеть море.