Ошибка биолога(Избранные сочинения. Т. II)

— Поэтому-то я и скрыл от розовой бесхвостой обезьяны свое великое изобретение. Я открыл тайну силы тяготения и нашел способ бороться с нею и совсем ее парализовать. Все предметы на земле притягиваются к ее центру, и это на глупом языке розовой обезьяны называется весом. Я могу уничтожить вес тел, уменьшить и увеличить по своему желанию. Я овладел отрицательными, отталкивательными силами. Какая огромная будущность моего великого изобретения! Можно построить воздушный корабль из стальных плит — воздушный броненосец с пушками, принимающий на борт две тысячи людей экипажа. Он полетит легче пушинки. И он же может плавать на поверхности воды и опускаться на морское дно. Маленького аппарата достаточно, чтобы поднимать гигантские тяжести… Но я поклялся, что проклятая обезьяна не узнает о моем секрете и не воспользуется им для своих гнусных целей. Довольно ей обкрадывать гениев, чтобы ковать новые цепи для голода и труда…

Марк умолк. И долго сидели оба злые, взволнованные, нагнувшись и чертя тростями на песке дорожки неведомые знаки.

Илья поднял голову.

— Марк, знаешь что? Выпустим зверей на волю…

Марк дрогнул, выпрямился, глаза его засверкали.

— Браво! Браво!

И громко хохотали оба, смотря друг на друга.

III

— Помни, Илья, главное условие успеха: смелость и быстрота. Не обращай внимания на крики толпы, не бойся сторожей, не гляди по сторонам. Оба перепрыгнем через ограду. Я отобью замок у львиной клетки, ты — у тигра. Ставь зубило под углом в 30 градусов и бей молотком. Не стучи попусту. Удар должен быть сильный, полновесный.

Илья молча кивнул головой.

А толпа, как и в прошлое воскресенье, все прибывала и прибывала.

Как всегда, теснились у клеток хищников.

Матери и отцы поднимали детей, и они смотрели неморгающими, круглыми глазками, полными любопытства и страха. Красивая девушка, с высокой грудью и широкими вздрагивающими бедрами, делала вид, что крайне заинтересована львами, а загоревшееся ушко насторожилось и внимательно ловило вкрадчивые слова стоявшего рядом студента. Прижимала и отталкивала ищущую руку.

Дальше, в ту же ограду уперся толстым животом кто-то с крашеными усами и с кокардой на фуражке. В цветном, шелковом сарафане жирная, откормленная кормилица поводила коровьими глазами, останавливая их на животных и на мужчинах.

И, держась за руку усатого военного, тяжело вздыхала его беременная жена, охраняемая от толпы мундиром мужа. Рабочий, полупьяный, смотрел вызывающе и задевал нарочно «проклятых буржуев», завидуя и ненавиствуя…

— Нельзя, господа, нельзя! — крикнул сторож.

Но было поздно. Двое, в охотничьих куртках и высоких сапогах, перескочили через ограду и ловко взобрались на каменный фундамент клеток.

Раздался стук и лязг отбиваемых замков.

— Господи, что они делают! Сумасшедшие! Остановите их!

Толпа замерла в ужасе, сбившись еще теснее. И даже вооруженный офицер не нашелся в эту минуту.

Замки слетели, и двери клеток быстро отодвинулись.

В жуткой тишине слышны были учащенное дыхание и робкое всхлипывание.

Лежавший лев встал во весь рост, сомневаясь и не веря, а нетерпеливая львица высунулась до половинки из клетки, обнюхивая воздух и ворча.

Раздался раздирающий душу крик. Тигр громадным прыжком взял расстояние и упал на кормилицу в ярком шелковом сарафане. Горячая, алая кровь брызнула фонтаном, окрашивая желтую шкуру хищника и светлое платье красивой девушки.

А тигр уже поднял окровавленную морду и могучим ударом лапы свалил чиновника с толстым животом.

С воем, рыданиями и криком толпа бросилась бежать, ломая молодые деревья, топча первые весенние цветы на клумбах.

Падали, поднимались, давили друг друга, теряя женщин и детей.

А за ними, огромными прыжками, неслись три хищника, убивая отставших.

— У-а-а! — кричали сумасшедшие. — Цирк Нерона, цирк Нерона!

Илья выхватил револьвер и пустил пулю вслед убегающим.

— Не надо! Оставь! — остановил его Марк. — Скорее к другим клеткам!

За решеткой бесновались пантеры, поднявшись на задние лапы, давилась грозным рычанием львица, визжала неистово дикая кошка, и рысь топталась с нетерпением у дверей, перебирая мягкими коварными лапами.

Замок слетал за замком, царственные кошки, выгибая спины, прыгали на опустевшую дорожку и бросались в ту сторону, откуда слышались отчаянные крики людей.

Выходные ворота завалило барахтающимися телами, и толпа отхлынула по дорожкам сада. Влезали на открытую сцену, пытались взобраться на забор.

Студент с девушкой бежали впереди.

— В клетку! — догадался он в минуту страшной опасности.

Это была гениальная выдумка, и ей многие последовали. Опустевшие клетки хищников переполнились людьми, и дверцы с трудом задвинулись. Человек добровольно заключил себя перед лицом зверя, вырвавшегося на свободу.

Сумасшедшие продолжали свое ужасное дело.

— К медведям! Скорей, пока не поздно!

Домик, где жили медведи, был рядом с буфетным зданием.

Выпущенные на волю, звери принюхивались несколько мгновений и тяжело, с перевальцем побрели на вкусный запах, который давно тревожил их обоняние в неволе.