Ошибка «белого стрелка»

— Все эти бумаги нужны нам были лишь для того, чтоб дать им понять: мы в курсе. Им ведь, Олежка, ничего не стоит и новые расписки написать, и новые документы оформить. Но когда они узнают, что их шаги контролируются кем-то, что факты о продаже оружия могут быть озвучены врагами, а врагов сейчас у каждого хватает, то я не уверен, что они бездумно согласятся оформлять по-новому все эти бланки. Разразится скандал огромного масштаба. Добро бы он разразился, когда они уже деньги за оружие получили, им тогда плевать на скандалы, покупай домик в Италии или Бразилии и живи в свое удовольствие, но сейчас они могут потерять не только деньги…

— А что они будут делать сейчас?

— Мы им отдаем, естественно, ксерокопии, они захотят получить оригиналы и гарантии того, что мы будем молчать, хотя бы на то время, когда они станут проворачивать сделку и разбегаться…

— Я поехал, — сказал Саша. — Олег Иванович, Павел, спасибо, вы мне здорово помогли.

Автомобиль резко набрал скорость, выскочил на трассу, тут же затерялся в массе себе подобных.

— Ты думаешь, — спросил Макаров, — что от сделки они все-таки не откажутся?

— От больших денег просто так не отказываются, для этого нужна очень серьезная мотивация. Они захотят выяснить, что мы имеем против них и что от них хотим получить. На это уйдет некоторое время. А там — глядишь, хоть что-то изменится, воров начнут вычислять не только по количеству унитазов в квартире.

— Значит, вы только время и выигрываете. Вся ваша операция ни к чему не привела, сделку они все равно будут проворачивать?

Шиманов пожал плечами:

— Черт их знает, но думаю, будут. Как только пройдет первый испуг. Найдут другой канал, других исполнителей, эти бумаги и эти подписи тогда станут хороши лишь для распаливания костра. Да и сейчас… Жаль, ты не видел документы. Если судить по ним, вся вина ляжет на таких, как твой Насонов. И в принципе никакого толку не будет от того, что мы арестуем, выведем из игры пешки.

— Но от них же, если потянуть за ниточку…

Шиманов скривился:

— Олежка, да кто же даст тянуть-то! Я же говорил тебе о невозможности третьей мировой. Все наши насоновы, если клубок начнет разматываться, свалятся с крыш высотных домов, или другие несчастные случаи их подстерегут. Соль не в этом. Короли всегда целыми останутся. Но мы сорвали их планы, сейчас оружие на Кавказ не пойдет. Дай Бог, и следующую попытку сорвем… Ты чего, бля, улыбаешься?

— Да так, — сказал Макаров. — Деда одного недавно на Москве-реке видел. Плотву ловил. Рыбу, говорит, есть нельзя, но мне сам процесс ловли важен. И у вас так?

— Ага, — согласился Шиманов. — Несъедобная рыбка. Но одну я все же поджарю, чего бы это ни стоило. Видел «Вольво», на которой полковник сегодня к вам подрулил?

— Видел, естественно.

— А на водителя, конечно, внимания не обратил?

— Да не нужен он мне был.

— Бывший офицер госбезопасности. Не смотри, что за баранкой сидит. Он один из разработчиков, так сказать, заказного проекта, по которому должен был идти обмен денег на оружие. Лично, бля, убрал Игоря. Тот слишком близко к нему подошел. Но я подойду еще ближе!

Глава пятидесятая

— Человек ты мой дорогой! — Лис усадил Женьку на переднее сиденье и сам сел за руль. — Неужели ты всерьез думал, что можешь уйти от меня? После всего, что наделал?

Зырянов молчал. Слова доходили до него в странном звучании, тут же дублируясь эхом, но мышцы тела были до того расслаблены, что невозможно было даже пошевелить языком.

— А наделал ты много, парень. Из-за тебя пришлось Жука пристрелить, как когда-то Эдика Пилявина. Можно было, конечно, их и оставить, но Бог береженого бережет, я этому правилу свято следую, потому и живу еще. А ты, прости, уже не жилец, и тут я не хочу никому перепоручать, лично тебя шлепну, чтоб не волноваться. Протез только сниму. Хороший у тебя протез, по нему я тебя и нашел, милый. Но больше ты сигналов не подашь, да они и не нужны мне уже.

Лис вырулил машину на ночное шоссе, и Женька понял, что они едут за город. Спидометр показывал около шестидесяти. Дорога не была загружена, но гнать с большей скоростью по покрытому ледком асфальту не рисковал никто.

— Хорошее место для тебя там бы нашлось, под Калугой, где ферма. Но далеко рулить, ты расхода горючего не стоишь. Мы поближе что-нибудь найдем. К утру снег обещают, так что отыщут тебя, если повезет, к весне. «Подснежничком» станешь… Но где же мы фраернулись, как ты раскусил нас, а? Игорек — и тот не раскусил, а ты вот…

Дома на обочинах сменились лесом.

Женька почувствовал легкие покалывания в пальцах руки, будто от прикосновения к хвойным иглам. Но сила еще не возвращалась в тело. И вряд ли теперь вернется, невесело подумал он.

— Тихонин остался не наказан, более того, теперь мне к нему подойти будет труднее. Ты не понимаешь, вояка, как у нас смотрят на тех, кто терпит поражение. Их элементарно закладывают, от них избавляются. Вот и мне Борщев сказал: даю сутки, что хочешь делай, меня это не волнует, а Тихонина и свидетеля убирай. Свидетель — это ты, понятно говорю?.. Так, тут где-то проселочная дорога должна проходить.