Ошибка «2012». Мизер вчерную

— …И повинен в том, что умышленно поджёг храм пресветлой Артемиды. А посему привязать его нагим за лодыжки к колеснице и пустить лошадей вскачь по дороге…

Голос глашатая был настолько громок, что Рубен вздрогнул, засопел, перевернулся на спину и… проснулся.

«Фу ты, опять одно и то же. — Он открыл глаза, зевнул, непроизвольно потрогал шрам на левом плече. — Сколько лет прошло… Врут, время не лечит. Кстати… о времени…»

Большие электронные часы на стене показывали начало девятого. Пора уже было начинать новый день.

Ещё один день на пути к концу…

Рубен вздохнул и осторожно, чтобы не потревожить жену, покинул постель. Тамара лежала, свернувшись калачиком, точно ребёнок, чему-то улыбалась во сне. Интересно, что снилось ей?

«Уж верно, не горящий Артемисион», — тоже улыбнулся Рубен, бережно поправил одеяло и отправился начинать новый день. Выпил чаю, съел бутерброд с колбасой, не спеша оделся и вышел во двор.

Там в преддверии выходных кипела автомобильная жизнь. Пыхтели моторы, хлопали двери. Кто-то заталкивал в багажник всё необходимое для загородного пикника, кто-то с помощью соседей водружал на прицеп отправляемый на дачу старый комод, кто-то, подняв капот, склонялся над моторным отсеком, одновременно успокаивая расстроенную жену…

Беленькая «семерка» Рубена стояла у подъезда, ни дать ни взять пригорюнившись. Он присмотрелся… Ну точно — дворники увели. Дешёвые, старенькие, которым в базарный день грош цена.

— У кого-то, значит, и таких не было, — философски вздохнул Рубен. Вытащил из бардачка запасные, с хорошими «силиконовыми» резинками, прогрел двигатель и выкатился со двора.

Плотное движение на Московском проспекте быстро превратило «семёрку» в крохотную капельку автомобильного девятого вала. Однако затеряться в разномастном потоке Рубену не дали. Кругом было полно гораздо более дорогих и престижных машин — от самоновейших «Ауди» до «Кайеннов» и «Туарегов», — но у выезда с площади, которая в народе называется «Под кепкой», на скромный отечественный автомобиль положили глаз.

Глаз принадлежал россиянину в форме капитана ГИБДД. Капитан был крепким, подтянутым, с седоватыми висками и строгим мужественным лицом. Таких в советские времена любили изображать на плакатах — закутанными в плащ-палатки, в слякоть и дождь помогающими на дороге водителям.

Ну, слякоти и дождя, а также метели и града в природе сегодня не наблюдалось, а вот кушать обладателю плакатной наружности, похоже, хотелось. Он шагнул от поребрика и махнул Рубену полосатым жезлом.

Рубен включил поворотник, послушно принял вправо и плавно притормозил. И страховка, и квиточек техосмотра у него были в порядке, но не говори «гоп»…

…Вот именно. После обычной преамбулы про документы, ручной тормоз и номера агрегатов, капитан кликнул подручного в звании лейтенанта и затеял досмотр по полной программе. Настроены офицеры были решительно. Если не найдут наркотиков и пластиковой взрывчатки в багажнике или в салоне, чего доброго, займутся проверкой скрытых полостей кузова. Пока спешащий на дачу «клиент» не проявит смекалку и не осведомится о цене вопроса…

Тем более «клиент» явно кавказской национальности, которому только последний бездарь не сумеет впаять хоть плохонький, но криминал.

Рубену это вскорости надоело, он еле заметно усмехнулся и по очереди заглянул офицерам в глаза. И сейчас же что капитан, что лейтенант оставили своё казавшееся таким перспективным занятие и почти синхронно накрыли ладонью правый висок, а во взглядах появилось выражение тихого ужаса. У лейтенанта закружилась голова, он схватился за дверцу патрульной машины, чтобы не упасть, капитан судорожным движением сунул Рубену права и махнул рукой — уезжай, мол. Тот не заставил себя упрашивать, живо влился в густой дорожный поток и уже в зеркальце заднего вида увидел, как неожиданно навалившаяся мигрень согнула капитана в приступе жестокой тошноты.

Естественно, позже всё будет объяснено перепадами давления при прохождении атмосферного фронта. Какая магия, какой Великий Аркан[59]? Подобные слова никому даже и в голову не придут…

Рубен же спокойно, больше не привлекая излишнего внимания, выкатился на Мурманский тракт и, достигнув указателя «Разметелево», ушёл по стрелке направо.

Во времена, когда образ гаишника вдохновлял создателей духоподъёмных плакатов, а не творцов пародийных статуэток с доминантой в виде алчно протянутой лапы, посёлок Разметелево был знаменит среди питерских инженеров в основном своими овощебазами. Научных сотрудников целыми автобусами возили туда разбирать подпорченные овощи, зарабатывая к отпуску отгулы. Именно там, если помнит читатель, будущий литератор по фамилии Краев поразился зрелищем полусгнившего, жутко смердевшего кочана, который ещё силился выпускать корешки… В эпоху экономических реформ и «шоковой терапии» учёного в холодных ангарах сменил индивидуальный торговец, которому было позволено выбирать из подгнивших завалов более-менее съедобную фракцию и вывозить её на продажу.

Так вот.