Осенних листьев багряный костер (СИ)

Однако, чем больше Лена поправлялась, тем более неловко ей становилось. Она снова стала отдаляться от Ланге, стыдясь своей недолгой слабости. И он это прекрасно чувствовал, но молчал, делая вид, что ничего не происходит. В конце-концов, Крылова сказала ему, что очень благодарна за помощь, но теперь вполне может справляться и сама. «Вот, так будет правильнее…» — думала она, стараясь не глядеть ему в глаза. И так знала наверняка, что увидит.

— Хорошо — согласился он. — Тогда жду тебя через три дня на работе.

Лена тяжело вздохнула, глядя на закрывшуюся дверь. Хоть она и пыталась убедить себя, что сделала все верно, но что-то грызло ее изнутри. Крылова больше не тяготилась обществом Макса, более того, даже ждала того момента, когда он появится на пороге, и лишь проснувшаяся совесть все твердила, что нехорошо так использовать человека, ведь, по сути, ответить на его чувства ей было нечем… Настроение окончательно испортилось

В субботу вечером Лена, наконец, позволила себе ванну. Она залезла в облако душистой пены и с наслаждением закрыла глаза. Простуда обернулась почти двумя неделями плохого самочувствия, и хорошо еще, что не переросла во что-то более серьезное, а потому нормально помыться за эти дни не удавалось. Помокнув минут сорок, она вылезла, оделась и стала менять постельное белье на диване, но тут в дверь позвонили.

Лена посмотрела в глазок и, к своему удивлению, обнаружила на пороге Ланге. Странно, что ему понадобилось от нее в такой час? Она открыла дверь и пропустила его внутрь, вопросительно глядя на неожиданного гостя.

— Добрый вечер, Макс, проходи на кухню, сейчас чай поставлю. Что-то случилось? — она скрестила руки на груди.

— Случилось — кивнул он, не спуская с нее глаз. — Я хочу с тобой поговорить.

— Тогда тем более не стой в дверях — махнула рукой Крылова в сторону кухни и сама направилась туда.

Она прекрасно представила себе, что за разговор ее ожидает, и от этого было очень не по себе. Где, интересно, у нее сигареты? Стараясь успокоиться, Лена поставила чайник и стала доставать из шкафа печенье. Внезапно она ощутила, что Макс стоит прямо у нее за спиной. Она резко повернулась и уткнулась ему в грудь. Стало очень неловко, и Лена осторожно протиснулась к плите. Хорошо еще, что он не делал никаких попыток ее удержать

— Чайник был еще теплый, когда я его на газ ставила, наверное, хватит греть… — дрожащим от волнения голосом сказала она и выключила горелку, чтобы хоть как-то оправдать свое позорное бегство. «Все хорошо, Лена, все просто чудесно, и нет никаких поводов для беспокойства» — нервно думала Крылова, разливая кипяток по чашкам.

— Лена, посмотри на меня, пожалуйста — тихий грудной голос Макса раздался над самым ухом, и она едва не опрокинула кружку, обжегшись горячим чаем.

— Да, конечно, я тебя слушаю — выдохнула она и затравленно посмотрела в блестящие синие глаза.

— Скажи, у меня действительно нет никаких шансов? — негромко проговорил он.

— Макс… — Лена порывисто вздохнула — я же тебе уже говорила, что я не свободна, у меня есть парень, и…

— Хорошо, можешь не продолжать, я понял — Макс на мгновение опустил глаза, и Лена с облегчением подумала, что он сейчас уйдет, однако произошло то, чего она никак не ожидала: он снова поднял голову и на этот раз было в его взгляде что-то такое… отчаянное

— Тогда скажи мне, чтобы я ушел — шепнул он ей, проведя губами по виску. Лене вдруг стало нечем дышать.

— Мм… — попыталась протестовать она

— Ну давай, это же так просто: «Макс, уходи» — тот, будто не замечая ее слабых протестов, стал легонько целовать ей шею.

Лена почувствовала, как покрывается гусиной кожей. Она хотела отстраниться, но с удивлением обнаружила, что собственное тело не собирается слушаться.

— Макс, пожалуйста… — вместо решительной отповеди получился только лепет.

— Чего ты хочешь? — вкрадчиво поинтересовался он — Только скажи, я все сделаю… — Макс стал целовать ей лицо, и она вдруг ощутила, как его пальцы скользнули под одежду. Ну, это уже ни в какие ворота! Пора прекращать…

— Послушай, у нас с тобой…

— Что? — он притянул ее к себе и занялся пуговицами

— Ничего… — она хотела сказать, что ничего не получится, и поэтому лучше и не начинать, но ее бессовестно отвлекли, крепко поцеловав. У Лены сбилось дыхание

— Значит, продолжим — усмехнулся Макс, чуть отстранившись.

Похоже, ему все это безобразие дается не легче: глаза стали почти черными от расширившихся зрачков, а сердце у нее под рукой бешено колотилось. Внезапно он стянул вниз ее рубашку. Лена задрожала: прохладный воздух вызвал в разгоряченном теле озноб, ей даже стало зябко.

— Это уже наглость! — звенящим далеко не от возмущения голосом заявила она и попыталась прикрыться, однако он лишь усмехнулся и пресек эти попытки, перехватив ее руки и сведя их за спиной.

— Да, наглость — потемневшие глаза прищурились. — Но ты меня не гонишь, значит, тебе нравится? — Лена сглотнула, не мигая глядя ему в лицо.

— Нравится… — утвердительно кивнул тот, судорожно втянув в себя воздух. — А так?