Осенний мост

Да, не носите, — согласилась Ханако. — Пока что.

Услышанное так взволновало Кими, что ей не терпелось немедленно пойти и рассказать все остальным девушкам. Но нынешнее расположение стражи не позволяло ей уйти прямо сейчас. Придется ей ждать здесь, пока не стражники не уйдут. Когда госпожи двигались, пол в хижине настоятеля скрипел над ней. Кими слышала, как они укладывались. Для одной из них день выдался тяжелый. Не удивительно, что они решили пораньше лечь спать.

Госпожа Эмилия говорила по-японски, не считая тех моментов, когда начинала сильно волноваться. Словарный запас и построение фраз у нее было великолепное, куда лучше, чем у Кими. Этого, впрочем, следовало ожидать. Кими говорила по-японски, как безграмотная крестьянка, каковой она, собственно, и являлась. Госпожа Эмилия же училась языку во дворцах и замках, беседуя с благородными господами и дамами. В ее речи чувствовался американский акцент, но не слишком сильно. К счастью, Кими понимала почти все, что она говорила, за небольшим исключением.

Ага! Стражники двинулись дальше, в обход монастырской стены. Кими подождала еще минуту, пока они скроются из вида, затем выползла из щели под хижиной, тихонько прокралась подальше от нее, а затем бегом помчалась на розыски подруг.

А ты точно уверена, что они сказали, что у госпожи Эмилии будет ребенок от князя Гэндзи? — переспросила одна из девушек.

Да, — подтвердила Кими, — уверена.

Потому, что так предсказала Сидзукэ?

Тс-с-с! — зашикали несколько девушек сразу. — Если произносить ее имя, она подумает, что ты ее зовешь, и придет!

И все сбились потеснее.

Ничего она и не придет, — заявила Кими, оттолкнув от себя соседку. — Не придет, если ты не Окумити. А если ты Окумити, то что ты делаешь в этой жалкой деревне? Ступай к себе домой, в «Воробьиную тучу»!

Кими права. Все знают, что она является только своим потомкам.

А я слыхала, что чокнутая Одо часто видала госпожу, потому-то и сошла с ума. Чокнутая Одо вовсе не благородная дама.

Если бы вы выросли в этой деревне, как я, — заявила Кими, — вы бы знали, почему чокнутая Одо видела то, что видела. Ее мать когда-то соблазнил один из предков князя Гэндзи. Кажется, его прадедушка. Моя бабушка это знала. Только теперь она выжила из ума и ничего не знает даже про себя.

Так значит, она тоже Окумити.

А я не верю. С чего вдруг самурай, который может спать с красивыми госпожами, захочет маленькую грязную крестьянку?

А с чего ты думаешь, что самурай лучше крестьянина, и будет запускать свой плуг только в правильную борозду?

Девушки дружно рассмеялись.

Тс-с-с! — шикнула на них Кими. — Стражники нас услышат.

Если чокнутая Одо — Окумити, тогда и любая из нас тоже может оказаться Окумити. Так что лучше нам не произносить имя госпожи.

Сидзукэ, Сидзукэ, Сидзукэ, — сказала Кими, — Сидзукэ, Сидзукэ, Сидзукэ.

Кими, перестань!

Сидзукэ, Сидзукэ, — упрямо повторила Кими, — Сидзукэ, Сидзукэ, Сидзукэ…

Все затаили дыхание.

Ну, видите? — спросила Кими. — Приятно, конечно, воображать себя знатной дамой, а не обычной крестьянкой, но мы то — что мы есть, разве не так? Князь Гэндзи не приедет и не увезет нас с собой, потому что мы его родственницы.

Вот именно! — согласилась одна из девушек. К ней явно вернулась уверенность.

Ха! Ты так же боишься произнести имя ведьмы, как и мы все!

Так вы хотите услышать, что я вам могу рассказать, или нет? — спросила Кими.

Хотим, хотим!

Когда Кими закончила пересказывать все, что услышала, одна из девушек сказала:

Чего-то я не понимаю. Так госпожа Эмилия беременна или нет?

Ты что, совсем не слушала? Она только будет спать с князем Гэндзи, но еще не спала.

Значит, никакого ребенка у нее в животе нету?

«Не беременна» именно это и означает. Что ребенка в животе у женщины нету.

Но если ребенка нету, значит, крови Окумити внутри нее нет. А если госпожу может видеть только тот, в ком ее кровь, как же ее увидела госпожа Эмилия?

Для Сидзукэ кровь, которая будет, уже есть, — объяснила Кими.

Все равно не понимаю. Как может что-то такое, что произойдет в будущем, уже произойти шестьсот лет назад, и в то же время происходить сейчас? Это же чушь какая-то.

Если ты чего-то не понимаешь, это еще не значит, что этого нету, — сказала Кими. — Ты что, понимаешь все речения Будды? Все высказывания дзенских патриархов? Или вообще хоть одно слово из них?

Девушки снова рассмеялись, и одна из них сказала:

Дзенские патриархи всегда говорят загадками. Как мы можем понять их слова?

Вот точно так же жизнь — сама по себе загадка для нас, тех, кто внизу, — сказала Кими. — Только те, кто наверху — как князь Гэндзи — понимают все. — Теперь Кими безраздельно завладела всеобщим вниманием. Она выдержала эффектную паузу, потом договорила: — Время — это тюрьма для нас. Но не для Сидзукэ. Для нее прошлое и будущее — это одно и то же. Потому если что-то произойдет, для нее это все равно что уже произошло.

Я же тебе говорила, что она была ведьмой!