Осенний лист или зачем бомжу деньги

- Не знаю… Вот здесь, - Альфред похлопал по папке, - документация, касающаяся мероприятий по гражданской обороне. Планы эвакуации в случае начала ядерной войны, инструкции всякие, приказы какие-то. Я не очень внимательно все это просмотрел. Не успел. А вот это…, - Альфред почесал опаленный затылок. -…Судя по всему на этих кальках план городских подземных коммуникаций. А вот карты районов города. Масштаб один и тот же. Если наложить кальки на карты, то можно определить, какие ходы, тоннели и коллекторы проходят под улицами, под домами. И где имеются выходы на поверхность. Правда, карты датированы тысяча девятьсот семидесятым годом. Староваты. Хотя… с семидесятого в городе мало что построили.

- Зато кое-что снесли, - усмехнулся Сидоров. - Ну-ка, ну-ка, - и он склонился над кальками. - А интересно, бомбоубежище как-то связано с подземными коммуникациями?

- Связано, а то, как же! Вот тут, - Альфред отыскал нужную кальку и план бомбоубежища. - Вот. На плане указан шлюз. Через него можно попасть в канализационный коллектор, а коллектор проходит через весь город. Там еще куча всяких ходов.

- Вы этот шлюз нашли?

- Нет. Не успели. Окрошка приказал всем покинуть помещение.

- Окрошка, он такой. Он строгий. Эй, Окрошка! - Сидоров стукнул кулаком в стену. - Хорош ночевать!…Ключи, говоришь, Окрошка забрал? - Сидоров вопросительно взглянул на Альфреда, тот кивнул. -

Окрошка! Ключи тащи от бомбоубежища! Сейчас ревизию складских остатков делать будем. А ты, Альфред, все аккуратненько в папку сложи и с собой возьми… Погоди…, - Сидоров словно вдруг вспомнил что-то. Альфред ожидающе посмотрел ему в глаза. - А ты дом Пархома на карте найти можешь?

В глазах Альфреда высветилось понимание.

- Ну, конечно! - воскликнул он. - Как я сам не догадался? Пластит!

Подземные коммуникации! Пархомовский особняк. Все так просто!

- Не радуйся, - охладил Сидоров его пыл. - Это крайняя мера.

- А это сволочь достойна крайней меры, - возразил Альфред.

- Я тоже так считаю, но…

Вошел Окрошка, позвякивая связкой ключей.

- Я готов, Ляксеич!

- Спускайся вниз, открывай дверь и жди нас. Мы с Альфредом сейчас тоже спустимся. Я только переоденусь.

Окрошка потоптался у двери, пошмыгал носом и вышел. Сидоров сменил свой выходной костюм на повседневную форму одежды, а пока он переодевался и аккуратно вывешивал костюм и пальто на плечики,

Альфред отыскал карту и нужную кальку.

- Карта старая, - расстроено сказал Альфред. - Пархом живет в коттеджном поселке 'Мечта олигарха', а этого поселка, когда карты составляли, еще и в планах не было. Слов-то таких, коттедж, олигарх, тогда не знал никто.

- 'Мечта олигарха'? А в каком доме Пархом живет? Не в том ли, где ворота две сисястые кариатиды подпирают?

- В том. Он на самом краю поселка стоит. Кстати, от того места, где мы сейчас находимся, недалеко. От него до развалин 'Искры' километра четыре, не больше…

- Видел я этот дом. Проходил как-то рядом… - Сидоров подошел к столу и склонился над картой. - Раньше, где теперь эти 'мечтатели' живут, рабочий поселок был. Он так и назывался - 'Рабочий поселок'.

Да вот он на карте серым квадратом обозначен. А вот эта пунктирная линия на кальке - врезка в магистральный коллектор.

Сидоров закурил.

- Красивый, между прочим, поселок был, - с ностальгией в голосе сказал он. - Зеленый. Сирени много было. Пахло весной - обалденно! В поселке этом большинство искровцев до конверсии проживало.

- Я знаю, - печально кивнул головой Альфред. - Я тоже там жил. С мамой. Мама умерла.

- Соболезную.

- Это давно было… Мы с ней в бараке жили. Так, как мы, многие тогда жили. В основном в деревянных бараках. Печки топили, туалет во дворе. Но там и большие кирпичные дома были. Так что врезка в коллектор, понятное дело должна была быть. А еще в поселке психбольница стояла, большая, трехэтажная. Тоже кирпичная. Наш поселок еще психами называли.

- Называли. А потом все бараки снесли, безработных искровцев переселили в отдаленный микрорайон на северо-востоке. Теперь там и живут, дым и копоть глотают. А психов разогнали кого куда. Кого-то родственники забрали, а некоторых, от кого родственники отказались, по другим психушкам распределили. Кое-кто сбежал, теперь бомжует.

Двое наших, сестры Звягинцевы…

- Женщины?

- Мужчины, но считают себя женщинами. Вообще-то они существа практически бесполые. Нет, никого гомосексуализма, просто вообразили себе, что они женщины так и живут. Вот и все. Обособленно живут, тихо, мирно, как две монашки, бомжей мужского пола стесняются, сторонятся их и никого к себе не подпускают. Однажды как-то озабоченный один пытался к ним подлезть, но Андрюха Звягинцев, он старший из сестер, таких ему… навалял. По-бабьи навалял, но тому мало не показалось. Харю всю ему расцарапал и яйца чуть не оторвал.

Эти Звягинцевы, Андрей и Иван, заводские старожилы, они сюда на

'Искру' первыми пришли. Первооткрыватели, так сказать… Ну, ладно, пошли, а то Окрошка наверное уже заждался.

Окрошка стоял на лестничной площадке и, не зная чем себя занять, раскручивал на пальце тяжелую связку ключей.