Осенний лист или зачем бомжу деньги

Высокую зарплату, но зарплату, а не баснословные дивиденды. Я имею в виду всех работников - и простых рабочих, и бригадиров, и мастеров, и менеджеров всех звеньев. И таких, как я, Ходарковского, Абрамовича и прочих…Раньше, когда я был моложе и, наверное, не таким умным, не таким рассудительным, как сейчас, когда все это богатство только-только на меня свалилось, я не задумывался над моральной составляющей своих доходов. Мне было некогда об этом задумываться, я вкалывал, как каторжный, жертвовал всем - временем, здоровьем, семьей, я работал без выходных и проходных. Наверное, все казалось мне простым и естественным, а то, чему я стал хозяином - банальным вознаграждением за мои жертвы и за мой труд. Деньги падали на меня с неба золотым дождем, а точнее, били из Земли черным нефтяным фонтаном, а я думал, что это мои деньги, что это лично я их заработал. Слава богу, что это было временным умопомешательством.

Головокружением от успехов, так сказать…

Самсонов посмотрел Сидорову в глаза, словно ожидая, что тот что-то возразит или согласится. Но Сидоров молчал. И не потому, что у него не было своего личного суждения на этот счет. Сидоров на своей собственной шкуре испытал, что это значит - быть нищим в то время, когда отечественные нефтяные короли и прочие избранные неизвестными силами россияне не просто жируют, а буквально не знают на что бы еще потратить шальные деньги. Некоторые покупают футбольные клубы, другие - старинные замки, антиквариат и драгоценности. А большинство нуворишей просто сорит деньгами, они купаются в шампанском и принимают грязевые ванны из черной икры. Он и сам когда-то за ночь оставлял в казино по нескольку тысяч долларов.

В принципе Сидоров разделял мнение Андрея Валентиновича по поводу того, сколько, кому и что должно принадлежать. Но ведь он, Алексей

Сидоров - бомж. И все, что он мог и хотел сказать, было бы похоже на элементарное поддакивание. К тому же бомж, придерживающийся левых взглядов смешон. Конечно, не так, как смешон бомж-либерал, но и на коммунистические митинги бомжи не ходят. Разве что от нечего делать.

Но таких моментов, когда бомжу нечего делать, практически не бывает.

Как потопаешь, так и полопаешь. Не то, чтобы у бомжей вообще начисто отсутствовали политические взгляды и убеждения, они есть, только глубоко внутри, загнанные туда озлобленными и обдолбанными подростками, скинхедами и ментами…

- А потом я протрезвел, - продолжил Самсонов, не дождавшись от своего зятя слов поддержки. - В один прекрасный момент я вдруг понял, что деньги, которые есть у меня, не мои. Они должны принадлежать всем. Я начал со своего предприятия и поднял заработную плату сотрудникам, теперь они получают вдвое больше того, что получают работники других организаций подобного профиля. Потом я занялся благотворительностью. На мои личные сбережения выстроена и оборудована новейшим оборудованием клиника в Таргани, профилакторий, новый детский сад, ясли. Я помогаю бедным, даю деньги на развитие культуры в регионе. Да много чего я делаю на эти деньги. Себе оставляю немного, мне много и не надо. Наследников у меня теперь нет, а самому мне…скоро к богу. Если бы Катюша была жива…

Андрей Валентинович замолчал и, заморгав, отвернулся, пытаясь скрыть невольные слезы.

- А ваш сын? Владислав? - спросил Сидоров чуть погодя, когда старик снова взял себя в руки.

- Владислав, - как эхо повторил Самсонов. -…Владиславику уже ничего не надо. Он живет в ином мире - в мире счастливых грез и ярких сновидений… Мой сын - наркоман. Законченный наркоман. К тому же у него СПИД. Врачи говорят, ему недолго осталось… Вот так.

Владику нет еще и тридцати, а мне восемьдесят. И мне суждено его пережить. Хотя…кто знает? Может быть, мы с сыном умрем одновременно. Или я умру чуть раньше его. Так или иначе, на свете не останется никого из рода Самсоновых. Только однофамильцы…

Старик замолчал. А у Сидорова промелькнула каверзная, недобрая мысль. Может быть, подумал Сидоров, Андрей Валентинович решил все отдать государству, потому что больше-то и отдать некому?

Может быть…

- Деньги - зло, - задумчиво произнес Самсонов. - В погоне за ними человек может потерять самое дорогое, что у него есть… Я потерял… Да, деньги - зло.

- Но ведь вы сами только что рассказывали, что строили на эти самые деньги больницы и детские сады, - решил поспорить со стариком

Сидоров. - Разве это не добро? Разве не добро то, что вы при помощи своих денег хотите засадить за решетку бандита и душегуба Пархома?

Разве это не благое дело?

- Да, - горько усмехнулся Андрей Валентинович, - если считать дачу взяток московским чиновникам благим делом… Впрочем, иного способа расправиться с Пархомом, к сожалению нет.

- Почему нет? Можно просто его прикончить. Найдите киллера, думаю,

Десницкому это будет сделать легко. Заплатите наемному убийце его обычный тариф, и он профессионально выполнит работу. Думаю, киллер обойдется вам намного дешевле, чем чиновники.