Осенний дом

– Хм… – иронически посмотрела на бывшего мужа Чайна Циан. – Помню, как ты этой весной полз с очередной тренировки по коридору. Боль, говоришь, разрывала на части?

– Тебе не понять, женщина, каково это, быть Сильверстоуном, – он ещё и ухмылялся.

– Да, конечно. А что там, во-вторых?

– Во-вторых? Ну… Я уже забыл.

– Как быстро. Обычно ты не забываешь, если хочешь что-то сказать. Ведь все твои мысли так великолепны и важны, что мир слишком многое потеряет, не будь они озвучены!

– Как-то да, именно так, – растерянно захлопал глазами Тони, пропустив мимо ушей её иронию. – Ты единственная женщина, настолько хорошо понимающая мою важность. Как я мог так просто отпустить тебя?

– Тебе рассказать, как?

– Нет, – поморщился Тони и отвернулся.

– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросила Чайна Циан. Она всё ещё сидела рядом и, ожидая помощи, старалась внимательно следить за состоянием Тони.

– Кажется, моё тело сейчас интересуют все естественные физиологические процессы разом, – ответил Тони, наконец. – Я хочу дышать, есть, пить, тебя… я жив как никогда.

– А выглядишь иначе.

– Если я как прежде хорош собой, то меня это устраивает.

– Уверена, что кучей серебра ты тоже будешь выглядеть… симпатично.

– Я не готов быть кучей серебра, симпатичной или нет.

– Такие вещи не…

Внизу зашумели гости. Открыть им было некому, сервы ушли на праздник. Но наверняка это были Сорорибэ и его приятель, которые не закрыли за собой дверь, уходя, а потому и не пришлось им открывать по возвращении. С ними был стандартной внешности крылатый. При виде полусрезанной одежды, как будто отлитой из чистого серебра, у незнакомца глаза вылезли на лоб.

– Исцеляйте, когда я скажу, – Чайна Циан объяснила пришедшему суть его задачи в четырёх словах и тут же добавила: – Считайте, что всё серебро, что из него выльется, ваше.

Крылатый начал догадываться кое-о-чём:

– Это что же… один из Сильверстоунов?

– Вообще, я бы и сам мог себя исцелить, – проворчал Тони.

– Я не могу на это рассчитывать, – покачала головой Чайна Циан. – Вдруг опять в обмо…

Тони аж цыкнул на неё.

– …Потеряешь сознание, – быстро поправилась Чайна Циан. – Не всё ли равно как и что называть, когда рискуешь умереть? – в недоумении спросила она, занеся острие своего клинка над исцелённой раной.

– Может, лучше вызвать опытного врача?

– Да, отлично, идея просто замечательная, – похвалила Чайна Циан предложение Тони. – Но только если кусок, попавший в твоё тело, перекрыл кровоток, ты рискуешь остаться без какой-нибудь части тела весьма надолго, а может и навсегда. А сегодня праздник… мы просто не успеем найти хорошего врача. Так что терпи, Сильверстоун. Можешь потерять сознание, разрешаю, и смеяться не буду.

– Тогда режь, чего…

Чайна Циан сделала первый надрез.

– Говори-говори, – подбодрила она бывшего мужа, – чего это ты смолк?

– Мальчики, поищите у неё… бутылку чего-нибудь покрепче. Уж какой… никакой латкор, да найдётся, а?

– Терпи, Сильверстоун, – насмешливо повелела Чайна Циан. – Ничем таким я ещё не запаслась. Господин целитель… подложите платочек… на серёжки дочерям точно нальётся.

– У меня их шестеро.

– Значит, и на браслетики натечёт.

– Можно я лучше спою? – просяще подал голос Тони. Чайна Циан побоялась смотреть на него. Морщится? Нет? Как справляется с болью? Она знала только одно – надо всё делать тщательно и быстро.

– Спой, Тони, конечно, – мягко сказала она, не отрывая глаз от голубовато-белой плоти под кожей, в которой виднелось серебро. Рану под маленьким клинком Чайны Циан уже начала заполнять кровь. А бывшая графиня отрезала рубашку ещё только с одной стороны.

Тони затянул какую-то чуточку пошлую песенку авторства своего отца. И пел даже неплохо, нечасто прерываясь. Но его дыхание было странным, и петь ему чуть ли не так же тяжело, как терпеть боль.

– Пой Тони, пой для меня, – попросила Чайна Циан, прежде чем начала расправляться с телом крылатого жёстче, чем, думала, придётся. Резать пришлось быстрее, глубже и грубее. Рёбра мешали. Время уходило. Кровь полилась ручьём. Песня начала стихать.

– Всё, он в обмороке, – сказал кто-то.

Чайна Циан с силой надавила на клинок, прорезая сверху, затем слезла на пол и воткнула нож снизу. Рубашка упала на пол. Чет буквально рухнула рядом:

– Исцеляйте!..

От рук крылатого в рану потёк рассеянный свет.

Чайна Циан стёрла пот с лица и поняла, что испачкалась кровью почти вся. Серебро, прилипшее к коже тонким слоем, почти сразу ссыпается песком, а вот крупные капли крови Си, застывшие на коже, проблематично содрать даже за день. Пошла умываться – вдруг не успеют застыть?

Сумев кое-как умыться, затем отдышавшись и почти полностью успокоившись, она вернулась в комнату.

– Он неплохо держался, – почти с благоговением заметил крылатый, держа в руках свёрток с таким количеством серебра, что мог теперь купить не то, что серёжки и браслетики, а по собственному экипажу каждой из дочерей.

Сорорибэ переглянулся с товарищем и, хмыкнув, сказал: