Осенний безвременник

— Кого ты так нежно вспоминаешь? — спросил Немирох скорее для проформы, так как отлично знал, каким будем ответ.

— Как это кого? И вы ещё спрашиваете? Разумеется, Рушиньского.

— Он опять суёт нос в одно из твоих дел?

— Нет, он совершенствует свои методы. Теперь, например, додумался до того, что начал подбрасывать мне клиентов.

И Качановский ввёл начальника в курс-дела. Однако его рассказ не повлиял на отличное настроение полковника. Оно не только не ухудшилось, а даже наоборот — Немирох ещё больше стал похож на именинника, к тому же вытянувшего счастливый лотерейный билет.

— Я должен обязательно позвонить Рушиньскому, — сказал. он, — и сердечно его поблагодарить за то, что он так заботится о тебе. Сообразительный адвокат, по-видимому, прекрасно знает, что некоторые мои офицеры слоняются по комендатуре, мучаясь от безделья, поскольку не знают, на что употребить свою кипучую энергию. А сейчас, после твоего рассказа, я просто счастлив тем, что хотя бы один из них не будет сидеть сложа руки.

— Адам, я могу тебя прикончить, и имей в виду, что любой суд меня оправдает! — Качановский перешёл на «ты». — Кстати, не только тебя, но и твоего меценаса, чтоб его волки съели. Ты действительно собираешься повесить мне на шею и это дело? Ведь у меня сейчас в портфеле восемь крайне срочных расследований!

— Что значат для такого аса, как ты, какие-то восемь дел! Впрочем, не ты ли сам минуту назад рассуждал о том, что с выяснением личности подозреваемого не будет никаких сложностей. Немедленно прикажи его обмерить, сфотографировать и все эти данные отправь в лабораторию криминалистики. Пусть они там поломают голову.

А вдруг окажется, что этот Врублевский действительно является скрывающимся гауптштурмфюрером СС Рихардом Баумфогелем? Ты только вообрази, какое гигантское расследование необходимо будет провести!

— Допустим, — согласился полковник Немирох. — Работы, конечно, прибавится. Но разве наш знаменитый «гроза преступников», как тебя недавно назвала… в общем, неважно кто, не справится с этой проблемой по ходу расследования остальных восьми дел?

— Боже праведный, ты слышишь эти речи и не покараешь его! — Качановский возвёл глаза к потолку, словно ожидая помощи свыше.

— Как ты полагаешь? — уже серьёзно спросил полковник. — Этот тип на самом деле не имеет ничего общего с гестапо?

— Спроси что-нибудь полегче, — ответил Качановский. — Он производит впечатление очень перепуганного и одновременно разгневанного человека. В его рассказе концы с концами сходятся. К тому же два «Креста Храбрых» и «Виртути Милитари» на груди закоренелого гитлеровца — такое, согласитесь, даже в голове не укладывается. А с другой стороны, налицо почти абсолютное сходство этого Врублевского с человеком, изображённым на фотографии. В особенности поражает такое же родимое пятно на щеке, похожее на ползущую гусеницу. А что если нам выпала честь стать свидетелями феноменального события мирового значения? Трудно поверить, но это всё равно как если бы мы вдруг обнаружили двух разных людей с одинаковыми отпечатками пальцев.

— Экспертиза должна распутать этот узел.

— Будем задерживать?

— Не знаю, — Немирох пожал плечами. — Вообще говоря, это стоило бы сделать, но ведь он же сам к нам пришёл. Это говорит или о его невиновности, или же об исключительной наглости. Пожалуй, лучше всего посоветоваться с прокуратурой. Мы можем спросить, не поступили ли к ним какие-нибудь сигналы относительно Врублевского.

С этими словами Немирох набрал номер телефона прокуратуры и попросил связать его с Владиславом Щилерским, заместителем прокурора Варшавы.

— Мы столкнулись с- очень любопытным случаем, — заявил он своему собеседнику. — К нам обратился гражданин, который требует, чтобы мы подтвердили, что он — Станислав Врублевский, а не гауптштурмфюрер СС Рихард Баумфогель, шеф гестапо в Брадомске во время оккупации.

— Минуточку, минуточку, — оживился Дилерский. — Вчера или позавчера мы получили книгу Юзефа Бараньского «Я пережил ад и Освенцим» с информацией, что этот гестаповец скрывается в Варшаве как раз под фамилией Врублевский. Я распорядился немедленно вызвать этого человека в прокуратуру. Думаю, он уже получил нашу повестку.

— Врублевский находится в данный момент в коридоре нашей комендатуры. Что прикажете с ним делать?

— Представил ли он какие-нибудь доказательства, которые рассеяли бы все сомнения, относительно его личности?

— Мы можем провести антропологическую экспертизу и по её результатам определить, тот ли это человек, который изображён на фотографии.

— Большего и желать нечего, — обрадовался прокурор. — Тем более, если этот метод обеспечивает гарантированные результаты.

— Можете не сомневаться, — заверил полковник.

— Тогда проведите экспертизу как можно быстрее.

— Нам потребуется два-три дня, — пояснил Немирох, а может быть, и больше, потому что у лаборатории криминалистики сейчас очень много работы. Что нам посоветуете делать в течение этого времени с Врублевским? Может быть, задержать?