Читаем Осенняя любовь. Уютные истории полностью

Осенняя любовь. Уютные истории

Я пожала плечами, а сама подумала: «Куда-нибудь подальше отсюда и от Славки». Напряжение между нами не исчезало. Мы медленно шли вдоль деревьев с поредевшей листвой. Мелкий дождь неприятно сек лицо, из-за чего приходилось щуриться. Приятной нашу прогулку точно не назовешь.

– Почему ты не сказала, что приедешь? – упрямо повторил Леня.

– Сказала бы, – зачем-то соврала я, пряча глаза под капюшон, – еще только обед.

– Раньше ты сразу приходила ко мне, как только приезжала. Раньше все было по-другому.

Да и Леня изменился. Или я просто его сразу не разгадала. Теперь же смотрела на него совсем по-другому. Чувствовала, какой он загруженный, тяжелый и непредсказуемый человек. Я задавала себе вопрос: изменилось бы мое отношение к нему, если б рядом не было Йована? И отвечала: да, непременно. Первые встречи затуманили мой разум, но теперь морок рассеивался, однако вместо света я видела в Лене только темноту.

Мы шли дорогой, которая вела к его дому. По пути нам не попалось ни одной живой души. Осенью дачный поселок словно вымирал. Летом в это время обязательно встретили бы отдыхающих, спешащих к озеру.

Неожиданно хлынул холодный ливень. Пришлось нам со всех ног бежать к дому, который снимал Леня. Мы стояли на крыльце и некоторое время молча наблюдали, как струи воды стекают с крыши.

– Пойдем, я тебе кое-что покажу, – потянул меня за руку Леня. Летом я на крыльях влюбленности полетела бы за ним хоть на край света, но сейчас почему-то замешкалась, чувствуя неладное. И все-таки Леня втянул меня в темный прохладный дом. Он не топил печь, поэтому здесь пахло сыростью. Я отметила, каким захламленным стал дом. Летом такого не было. И это не только горы книг и бумаг, как раньше, – теперь везде валялись бутылки и коробки из-под китайской еды. Обходя раскиданный по полу мусор, мы направились к скрипучей лестнице. Поднялись на второй этаж, где была терраса. Летом мы с Леней тоже там проводили время. Лежали на старых матрасах и любовались закатами. Леня клал голову мне на колени, и я перебирала его волосы. Теперь и терраса показалась мне неуютной. В августе с нее открывался вид на озеро и густой лес. Теперь верхушки деревьев были голыми. Я знала, что за ними кладбище. Дождь забарабанил по крыше еще сильнее. Я прошла вперед и остановилась у мокрых деревянных перил.

– Что ты хотел мне показать? – спросила я, обернувшись.

Леня стоял за моей спиной, засунув руки в карманы. Сейчас я не узнавала не только Ленин дом, но и его самого. Обычно одетый пусть и в простые вещи, но с иголочки, теперь он казался неряшливым.

– Леня, все в порядке? – осторожно спросила я, заметив его потерянный взгляд. – Ты не отвечаешь на мой вопрос. И выглядишь как-то неважно. Не заболел?

– Да что со мной будет? – глухо рассмеялся Леня. – Просто сплю в последнюю неделю плохо, как день на убыль пошел и дожди зарядили…

Он достал телефон и включил любимого Коллинза. Из хриплых динамиков снова донеслась Another Day in Paradise. На проигрыше Леня подошел ко мне и осторожно обнял за плечи. Теперь мы стояли, обнявшись, и слушали, как дождь аккомпанирует Коллинзу. Я чувствовала, как напряжен Леня и сердце его стучит быстро-быстро…

– А ты, – осторожно начала я, – сейчас не принимаешь никакие препараты?

– О чем ты? – Леня разомкнул объятия и недовольно посмотрел мне в глаза. – Считаешь меня психом с обострением?

Леня себя психом явно не считал. Я промолчала. А он так и стоял, крепко держа меня за плечи. Потом вдруг задекламировал так громко, что от неожиданности я вздрогнула. Его голос прогремел сквозь шум дождя:

Рванулась,вышла из воздуха уз она.Ей мало– одна! —раскинулась в шествие.Ожившее сердце шарахнулось грузно.Я снова земными мученьями узнан.Да здравствует– снова! —мое сумасшествие![12]

Леня рассмеялся так громко, что у меня от страха сердце ухнуло вниз. Я высвободилась из объятий и собиралась уйти, но Леня преградил мне путь.

– Маша, ты боишься меня? – удивился он вполне искренне.

– Прекрати валять дурака, – сказала я каким-то чужим голосом.

Леня снова схватил меня за руку и отвел к перилам.

– Видишь вон то дерево? – показал он. – По ночам над ним светит Арктур. Ярко-ярко. Помнишь, я тебе говорил, что назову так свой роман?

– И что? Пусть светится. Или ты думаешь, это инопланетяне посылают тебе сигналы? – усмехнулась я.

– Думаю, здесь вход в потусторонний мир, – серьезно сказал Леня, не сводя с меня взгляда. Глаза у него были красные от недосыпа.

– Я не пойму, когда ты меня разводишь, а когда говоришь всерьез, – обиделась я.

Леня снова рассмеялся. Не так громко и театрально, как до этого, а как-то печально и устало.

– Прости, что пугаю. Просто обижает, что ты считаешь меня ненормальным.

– Но ведешь ты себя очень странно, – пробормотала я.

– Ты веришь в потусторонние силы? – спросил Леня.