Осенняя любовь. Уютные истории

Папа не обращал внимания на мою одежду, а сознаться ему, что комплексую, я боялась. Он и так вкалывал, чтобы у нас все было… вернее, все было у мамы. Уж она никогда не отказывала себе в хороших брендовых вещах, нравоучительно говоря мне, что вот она-то носит хорошую одежду, потому что умеет ее ценить. А я лазаю по гаражам, обязательно зацеплюсь где-нибудь, испачкаю, порву… А я всегда относилась бережно к вещам, потому что знала, что в случае чего новой шмотки мне не видать.

Только на первом курсе я решила поменять имидж. Я нашла первую подработку в кафе и наконец начала одеваться на свой вкус. Волосы к тому времени тоже отросли, потому что подростком я уже вовсю протестовала и не давала маме себя уродовать.

«Ты красивая» – редко кто говорил мне эти слова. Только папа. Мама всегда ревниво произносила: «Ну а в кого ей быть страшной? Машка – копия меня». Так и есть. Но меня это совершенно не радовало. Я не хотела быть копией этой холодной и зацикленной на себе женщины.

«Ты красивая…» Леня за время нашего знакомства ни разу не говорил, что я красивая. С того вечера недалеко от кладбища меня вообще не покидала мысль, что он со мной только из-за того, что я похожа на его погибшую невесту Ольгу.

Замешкавшись, я не ответила на комплимент Йована, а он охотно продолжил:

– А еще с тобой комфортно. И это тоже классно.

– Комфортно? – переспросила я. И отметила про себя, что это именно то слово, которое я искала, чтобы описать наше с соседом общение. Мне с Йованом тоже было комфортно. Я испытывала что-то ранее неизвестное: чувство легкого и беззаботного счастья. С Леней такого не проявлялось. А если вспомнить наше недавнее общение, то оно и вовсе было неприятным. Ленечка мне по-прежнему очень нравился. Нравился ли Йован? Теперь я с ужасом осознавала, что да – очень нравится.

– Я последнее время часто думаю о нашем разговоре на заливе. Хороший вечер был, – продолжил Йован, отправив пышку в рот. А я отметила, что с большим умилением наблюдаю за тем, как он жует.

– Тоже вспоминаю, – созналась я. – Помнишь, я спрашивала, в чем сила? Решила, что в любви. А правда у каждого своя.

Йован даже жевать перестал. Удивленно посмотрел на меня.

– Ну что? Я на самом деле об этом думала, – рассмеялась я.

– С тобой, конечно, комфортно, но ты очень странная, – сказал Йован.

Я кивнула. Согласна: странная, травмированная, недолюбленная… Внезапно мне стало себя очень жалко. Так часто бывало. Я тоже потянулась за пышкой.

– Конечно, странная, – наконец продолжила я, прожевав. – Иначе почему бы проводила субботний день с тобой?

– Потому что ты от меня без ума, – пожал плечами Йован.

Я звонко расхохоталась. Некоторые посетители оглянулись на нас.

– Ага, мечтай, Петечка!

– Мне и мечтать не надо. Так и есть.

– Боюсь, меня могут посадить за растление малолетних, если я буду с тобой.

– А меня – обвинить в извращениях. Встречаться со старухой…

Йован саркастично покачал головой.

– Как твоя первая учебная неделя? – спросила я.

– Отлично! Сконнектился с ребятами. У нас прикольная группа.

– Я заметила, – кивнула я, припомнив его компанию на набережной.

– Ну а ты?

– Что я?

– Сколько ракет успела построить?

– Я не учусь на ракетостроении, – призналась я и сделала глоток горячего чая. – Я с менеджмента.

– Какая неожиданность! – рассмеялся Йован. Он даже не сделал вид, что удивлен. – Тогда расскажи, как там у тебя на менеджменте.

– Тебе правда интересно? – искренне удивилась я.

– А почему нет? – не меньше меня удивился Йован. – Мне правда это интересно. Рассказывай.

Пока мы болтали, время будто замерло. Моросил дождь, с шумом проносились машины, звенел трамвай, доносились разрозненные голоса…

– Ты не собираешься на дачу к своему мачо? – спросил Йован.

– Нет, он в эти выходные приедет ко мне в город.

– Жалко. Вместе уехали бы. Генрих довез бы.

– Какой Генрих? Восьмой, что ли? – съязвила я.

Йован снова широко заулыбался. У меня от этой белозубой улыбки что-то всколыхнулось внутри. Надо же! Неужели я все-таки запала на этого самовлюбленного мальчишку?

Я принялась гнать от себя эти мысли. Я же почти ничего о Йоване не знаю. Ну подумаешь, познакомились при дурацких обстоятельствах, поцеловались, прогулялись пару раз. Разве это влюбленность? Лучше буду думать о том, как ко мне приедет Леня. Мы будем гулять точно так же, как с Йованом. Слушать дожди и грохот трамваев, есть улитки с изюмом, болтать… Но несносный Йован со своей наглой ухмылкой и синими глазами Кая так и лез в голову.

На мой выпад про Генриха Йован не ответил. Конечно, он имел в виду их личного водителя. Я его видела несколько раз около бабушкиного дома и даже здоровалась.

– В другой раз обязательно прокачусь с тобой и вашим Генрихом, – пообещала я.

– А лучше на мотике.

– Мой парень не разрешает мне кататься, – сказала я.

– Он просто беспокоится за тебя, – ответил Йован. – И я его понимаю. Ты не гоняй! Особенно когда меня повезешь. Я очень ценный груз.

– Хорошо, как-нибудь я тебя покатаю, – великодушно произнесла я.

– А твой парень не будет ревновать?