Осада

Она всегда задавалась вопросом, почему девушки плачут из-за разбитого сердца. Теперь она понимала. Она не могла это объяснить. Но с этим грудь пронзила боль, лишив ее дыхания.

Три

Адаре закричала снова, ее боль была реальностью. Марен переживала. Адаре слишком рано рожала. Она боялась за ребенка, ей было больно. Боль Марен была другой, но от этого не слабее.

Четыре месяца.

Она уже столько не видела Филиппа.

Часть ее никогда не будет прежней. Внутри было не пусто, как она ожидала, там не было дыры, которую не залатать. Нет, там было много боли. Воспоминаний. Того, как должно быть. Она запирала эту часть глубоко внутри, во тьме, куда не залезала. Но сейчас, при виде другой боли, она не могла удержать замок на месте.

Адаре сжала ее ладонь до боли, и Марен посмотрела на Дарика. Он хмурился от тревоги, глаза были красными. Он выглядел не лучше Адаре, чье лицо было мокрым, в волосы разметались мокрыми по подушке.

Все шло не так со дня появления Керна. Со дня, когда ушел Филипп. Сначала Марен думала, что это временное. Филипп вернется. Он извинится за все, и все будет в порядке. Шли дни. Недели. Месяцы. Он не возвращался.

Она даже не знала, где он был.

В той скрытой части, которую она подавляла, она боялась. За Филиппа. За Дарика и Адаре. За королевство. Они не знали, когда вернется Керн. Никто не видел его после того ужасного дня. Но он точно не закончил.

Адаре снова закричала, и Марен протерла ее рот прохладной тканью.

— Адаре, все хорошо. Ты справишься.

— Не важно, — всхлипывала Адаре. — Ребенок не выживет.

— Откуда тебе знать? — Марен пыталась звучать уверенно, но не была уверена, что у нее получалось. — Они кого-то найдут. Не все маги-целители ушли.

Но они ушли. После плена Керна магию боялись. Магам пришлось жить в тени или убежать в другие королевств. Они могли только скрывать свою сущность.

Марен снова протерла лоб Адаре во время схваток и посмотрела на повитуху. Та покачала головой. Роды были не нормальными.

Стук, и дверь открылась. Пришел ее отец, задыхаясь, словно бежал в комнату Адаре.

— Они найдут целителя.

Дарик почти упал от облегчения, его глаза загорелись, чего Марен не видела днями.

— Когда они будут здесь?

— Через пару часов, — сказал ее отец. — Но я попробую их ускорить.

Он ушел снова, оставив Марен с болезненным осознанием, что Адаре может столько не протянуть.

Следующие часы были ужасными. Ребенок повернулся не правильно. Адаре сорвала голос и постанывала, порой теряя сознание. Дарик, казалось, переживал кошмар.

Марен пыталась быть сильной ради них, но последние месяцы сказались на ней. Она ощущала себя на годы старше, словно боль от потери Филиппа украла время ее жизни и заставила ее постареть.

Глаза Адаре резко открылись, а потом она зажмурилась, тело содрогалось в агонии.

Повитуха подбежала к ней.

— Ребенок выходит. Теперь уже правильно.

Марен не знала, радоваться или бояться. Целителя все еще не было.

— Леди Марен, вы нужны мне здесь, — повитуха поманила ее к себе. — Делайте, как я говорю.

Марен взяла чистую ткань, ее руки дрожали.

— Адаре, — сказала повитуха. — Тужься изо всех сил.

Адаре скулила и… пыталась.

Слезы текли по щекам Марен, она их вытерла.

— Адаре, ты сможешь.

Крик ребенка прозвенел в комнате через пару минут, а потом стало тихо. Марен укутала маленького принца и прижимала к себе, но ему было сложно дышать.

Адаре была без сознания, повитуха пыталась устроить ее удобнее. Дарик не отходил от нее. Марен держала малыша, быстро теряя надежду, что он выживет.

Дверь распахнулась, ворвались ее отец и незнакомый мужчина. Он посмотрел на Адаре, а потом отыскал взглядом ребенка. Он подбежал и забрал мальчика из ее рук. Слова полились из его рта, пока его ладони плясали над грудью малыша.

Через миг в комнате, охваченной страхом, прозвучал второй крик.

Марен всхлипнула и подбежала к Адаре.

— Он в порядке, Адаре. Твой сын в порядке.

Адаре утомленно улыбнулась, ее тело напряглось.

Целитель передал ребенка повитухе и отодвинул Марен с дороги, чтобы осмотреть Адаре.

— Кровоизлияние, — он нахмурился в тревоге.

Тишина стояла в комнате, надежда сменилась отчаянием. Отец обнял Марен, они повернулись к Дарику.

— Вы можете ей помочь? — отчаянно спросил король.

— Да, — сказал целитель. — Но у нее больше не будет детей.

Дарик зажмурился. Он взял Адаре за руку и склонил голову.

— Сделайте это.

Четыре

Марен замерла у кабинета отца. Кто-то был с ним, его голос звучал странно знакомо, но она не могла вспомнить. Это ее не удивило. Она устала за последние две недели, разум был спутан от нехватки сна. Адаре было лучше, но она не покидала кровати. Юный принц Джастин был в отличном состоянии.

— …стоило понять, что она придет за помощью к тебе.

Гнев удивил Марен, она склонилась и слушала.

— Да, стоило, — ответил ее отец, в его голосе слышалось нечто схожее с отвращением. — Особенно когда ты отрезал ее ото всех, кого она знала. Ты, говоривший, что любишь ее.

Другой рассмеялся.

— Если правильно помню, ты тоже говорил, что любишь ее. Но она выбрала меня.

Глаза Марен расширились, она не знала об этих частях жизни отца, что были до матери, до нее.