Ось

Его самолет был на месте. Двухмоторный «Скайрекс». Лиза помнила его еще с того неудачного полета в Кубелик. Казалось, с тех пор промелькнула целая жизнь.

Турк занялся самолетом, пока Диана и Лиза сидели в грязноватой подсобке для техников. Затем Лиза вышла наружу и увидела Турка, беседующего явно на повышенных тонах с человеком в форме. Человек был маленького роста и лысоватый. Вид у него был определенно несчастный.

— Я должен буду позвонить мистеру Эранджи, — говорил он. — Вы же сами понимаете.

— Мне нужно всего пару минут, — отвечал Турк. — За эти годы я выкупил у него ангар уже трижды или четырежды. Должно же и мне что-то причитаться?

— Я настоятельно советую вам этого не делать.

— А я ничего и не делаю. Пятнадцать минут — а потом звоните куда хотите.

— Я делаю вам предупреждение. Вы не сможете сказать, что я вам это позволил.

— У меня и в мыслях нет что-то подобное говорить.

— Хорошо, пятнадцать минут… Нет, лучше — десять.

Охранник повернулся и удалился.

* * *

Когда-то, говорил Турк, аэродромы в Экватории были везде, где только можно было найти место под взлетную полосу. Маленькие четырехместные винтовые самолеты могли доставить кого угодно куда угодно, и никого не волновали никакие пассажирские декларации. Все постелен но изменилось под давлением Временного Правительства и авиакомпаний. Рано или поздно, говорил он, большой бизнес и большая власть сровняют аэродромы типа «Эранджи» с землей. Даже взлет в неурочное время теперь не вполне законен. Скорее всего это будет стоить ему лицензии. Но его уже и без того задавили. Что ему теперь терять.

Он вывел самолет на свободную полосу и начал разбег.

В этом весь Турк, подумала Лиза. Это он умеет делать лучше всего. Собраться по тревоге и полететь неизвестно куда. В каком-то смысле он верил в искупительную силу дальних мест. У нее самой такой веры не было.

Самолет взлетел, болтаясь из стороны в сторону, словно воздушный змей. Мотор тихо урчал, за окнами мелькали лопасти винтов. Впереди виднелись озаренные лунным светом горы. Ибу Диана смотрела в окно и шептала про себя что-то вроде: «Надо же, самолет, и такой тихий. Раньше было совсем не так. Раньше… сколько лет прошло…»

Лиза видела наклонившуюся вправо дугу берега и далекую, все уменьшающуюся, сверкающую кляксу Порт-Магеллана. Она смотрела исподволь на Турка, ожидая, что он все-таки заговорит с ней, — может быть, даже извинится наконец. Но он молчал. Только раз неожиданно обернулся. Лиза как раз глядела в окно на ослепительный след падающей звезды, прочерченный над пиками и ущельями и растворившийся в безмолвии западной пустыни.

ГЛАВА 14

Страшный снимок, пришедший с утра по электронной почте, совершенно выбил Брайана из колеи. Это заставило его вспомнить то, чего совсем не хотелось бы помнить.

Ему тем летом должно было исполниться тринадцать, и он работал на общественных началах в епископальной церкви, прихожанами которой были его родители. Сам он не был таким уж набожным подростком: догматика давалась ему с трудом, занятия по Закону Божьему он обычно прогуливал. Однако церковь — физически и как учреждение — обладала той же незыблемой силой, что и закон (позже Брайан стал называть это про себя словом «устои»). Она предполагала порядок вещей. Его родители, пережившие экономический и религиозный хаос Спина, посещали ее каждые выходные. Брайан любил эту церковь еще и из-за хвойного запаха свежевыстроенной часовни, из-за утреннего света, дробящегося в витражах. Поэтому он охотно согласился поработать в церкви на каникулах. Поначалу было скучновато. Он подметал часовню, открывал двери пожилым прихожанам, исполнял всякие мелкие поручения пастора и хормейстера. Но в середине августа его попросили помочь в организации ежегодного пикника.

В пригороде, в котором жил Брайан, было множество зелени и ухоженных парков. Пикник традиционно происходил в самом большом из парков. «Ежегодный приходской пикник» — от самого этого обычая и этих слов веяло чем-то чудным, архаичным. Впрочем, в воскресном листке он назывался Днем Семейного Единения. «Объединиться» явилось множество семейств — от стара до млада, от дедов до внуков. Брайан без устали хлопотал, расстилая одноразовые скатерти, разнося бокалы и ведерки со льдом, пока наконец не разгорелось веселье. Стали раздавать бесплатные хот-доги, дети — из которых он мало кого знал — принялись подбрасывать в воздух летающие тарелки, под ногами копошились младенцы. И день выдался для праздника что надо — солнечный, но не жаркий. Ветерок уносил дым от гриля. Тогда, в тринадцать, Брайана несказанно пьянила эта атмосфера праздника: словно полдень замер во времени и длится вечно.