Ось

Она уснула, а отец продолжал рассказывать о гипотетиках. Лиза, они — не люди, это большая ошибка — смотреть на них так.По иссиня-черному небу плыли безымянные звезды Экватории. Скорее всего это сеть более или менее лишенных разума машин. Но понимает ли она себя? Есть ли у нее разум в таком смысле, как у нас с тобой? Если есть, тогда все, что бы она ни помыслила, должно мгновенно охватывать пространство в сотни и тысячи световых лет. Пространство и время должны представляться им совершенно иначе, чем нам. Может быть, они вообще нас не замечают, мы для них — что-то эфемерное, и если они и используют нас в каких-то своих целях, то бессознательно, как мы свои клетки мозга.

«Как Бог свои создания?» — спросила Лиза во сне.

Да, вроде Бога, но слепого,ответил отец. Она тут же поняла, что он ошибается. Она ощущала все величие его видения, и в то же время материнский склад души надежно охранял ее от любых опасностей. И тут с неба спустились они.Разжали стальной кулак, засверкавший в звездных лучах, схватили отца и унесли, прежде чем она нашла в себе силы даже закричать.

ГЛАВА 5

Пыль отступала, уступая место серому дневному свету, а к вечеру перестала падать совсем.

В городе по-прежнему стояла зловещая тишина. Ее нарушал только рокот землеуборочной техники — машины трудились без устали, расчищая улицы от пепла. Где именно шли работы, нетрудно было угадать по густым волнам пыли, столбам серого мокрого месива и фонтанам брызг морской воды, вздымающимся над скоплениями домов и лачуг, магазинов, офисных зданий, рекламных щитов, — в город уже протянули водомагистрали из бухты. Вымершая страна. Тем не менее на улицах попадались люди — в масках, платках и банданах, повязанных на лицо, — пробирающиеся среди потоков воды и грязи. Их явно не волновал свой внешний вид. Они выглядели как массовка в фильме катастроф. Человек в перепачканной дишдаше [7]с полчаса уже стоял перед закрытым арабским бакалейным магазином на противоположной стороне улицы, куря сигарету за сигаретой и глядя на небо.

— Турк, как ты думаешь, этого больше не будет? — спросила Лиза.

Что он мог на это ответить?.. Она ведь ждала от него не столько правды, сколько утешения.

— Сейчас — наверное, нет.

Оба были слишком обеспокоены, чтобы уснуть. Он включил видеопанель, и они снова уселись на диване, пытаясь выловить из новостей что-то свежее. Диктор говорил, что облако сместилось во внутреннюю часть континента, и новых «аномальных осадков» не предвидится. Приходили эпизодические сообщения о выпадениях пепла из всех населенных пунктов на побережье от мыса Эйр до Эйкси, но, похоже, более всего досталось Порт-Магеллану. Ну и слава богу, думал Турк. Если этот вал протовещества причинил такой ущерб городу, для природных экосистем он мог бы обернуться катастрофой — вымиранием видов, гибелью урожая и заражением почв, возможно, хотя доктор и утверждал, что, «согласно данным анализов», в пыли нет ничего особо токсичного. Разумеется, характер осадков, напоминающих части механизмов и ископаемые останки, тоже привлек к себе внимание. Микрофотографии пепла выявили в нем множество скрытых форм — кривые колесики и шестерни, срезанные конусы, напоминающие раковины крохотных моллюсков, сложные и причудливые комплексы всяких неорганических соединений. Как будто где-то на орбите рассыпалась какая-то гигантская машина, и только самые стойкие ее частицы выдержали падение и не сгорели в атмосфере.

Они провели так целый день, не выходя из дома. Турк — в основном, стоя у окна, Лиза — звоня и рассылая сообщения родным, прикидывая, что осталось из еды, на случай, если жизнь в городе надолго замрет. И понемногу между ними возродилось снова что-то вроде прежней близости — той близости-в-горах-на-озере, что потом исчезла в Порту. Когда она клала голову ему на плечо, Турк поднимал руку, чтобы погладить ее по волосам, и останавливался, возвращаясь мысленно к той ситуации, в которой они оказались.

— Все хорошо, — сказала Лиза.

Ее волосы пахли чем-то свежим («золотым» — подумалось ему), когда он прикасался к ним, ему казалось, что под его пальцами шелковое платье.

— Турк, — сказала она, — прости…

— Не за что.

— За то, что я думала, что мне нужен какой-то особенный повод, чтобы приехать к тебе.

— Я тоже по тебе скучал.

— Просто… мне было очень не по себе.

— Понимаю.

— Пошли спать? — Она взяла его руку и поводила ею себе по щеке. — В смысле…

Ему не надо было объяснять, в каком смысле.

* * *