Оружейникъ

Спокойно посидеть за столиком на сей раз не удалось: после встречи с агентом у подполковника, похоже, образовались какие-то срочные дела, и весь обед уложился в полчаса – и то Михаил Владимирович раза три щелкал крышкой своих часов и озабоченно хмурился. Расстались они на крыльце ресторана – жандармский подполковник отправился и дальше охранять государственные устои, а Александр справился у извозчика, где находится нужный ему дом, и решил, что еще одна небольшая прогулка ему не повредит.

Визит к господину Горенину начался с того, что он по ошибке заглянул к его соседям – номеров квартир на массивных дверях с выпуклыми филенками не было, а у дворника князь уточнить не догадался. Извинившись за приключившееся недоразумение, Александр развернулся, сделал три шага и предусмотрительно стряхнул с ботинок остатки снега – путем легкого постукивания ими об искомую дверь (по своим размерам напоминавшую скорее маленькие двустворчатые ворота). Тихие шаги, глухой лязг задвижки или полноценного засова, и из открывшегося проема на него молча и с едва заметной опаской уставилась пожилая женщина в одежде гувернантки.

– Дома ли Аристарх Петрович?

Спокойно-уверенный тон с нотками дружелюбия сделал свое дело – женщина непроизвольно кивнула, несмело улыбнулась и отошла в сторону, пропуская хозяйского гостя.

– Как прикажете доложить?..

– Князь Агренев, Александр Яковлевич.

У чиновника, сидевшего с важным видом за большим, массивным столом, важности заметно поубавилось, а взамен отчетливо проявился настороженный интерес. Коротко указав на одинокий стул для посетителей, глава Налогового департамента деловито-сухо осведомился, что за дело привело к нему князя.

– О, сущая мелочь. Один из чиновников вашего департамента решил завершить свою блестящую карьеру и перейти на службу к частному капиталу. Моему, как вы понимаете. Чиновник этот – не кто иной, как титулярный советник Горенин, и я был бы очень признателен вам, ежели бы вы благожелательно отнеслись к его прошению о скорейшей отставке.

– Гм. Ну начнем с того, что никакого прошения мне не поступало. Далее, позволю себе заметить, что названный вами господин не так давно уличен в некоторых неблаговидных делах и является весьма сомнительным приобретением. Если не сказать больше, да-с.

– Благодарю за предупреждение, но я все же рискну. Возвращаясь к прошению – оно будет у вас на столе сразу после окончания служебного расследования, которое, я твердо в этом уверен, подтвердит высокие моральные и деловые качества Аристарха Петровича. Ведь подтвердит?

– Я бы не стал на это наде…

Оборвав начальника Налогового департамента одним взглядом, Александр продолжил говорить:

– А если не подтвердит… Да нет, я думаю, что такого недоразумения все же не случится. Зачем вам вся эта газетная шумиха, громкий процесс и повышенное внимание со стороны Третьего отделения? Или у вас все же другое мнение на этот счет?

Судя по неприязненному взгляду и слегка покрасневшему личику чиновника, свое мнение у него было. Но выразить его он все же стеснялся, памятуя о судьбе своего коллеги из Таможенного департамента, господина Вятова. Который, между прочим, внимания жандармов так и не избежал и в данный момент как раз начал искупать свои грехи перед обществом в отдаленном уезде одной из многочисленных губерний Российской империи. Очень отдаленном, но все же не на Сахалине, как того многие ожидали.

– Так мы поняли друг друга?

– Вполне.

Процедив сквозь зубы ответ и при этом достаточно успешно скрывая охватившие его чувства, собеседник князя сделал последнюю попытку отстоять свою независимость. Напомнив Александру про другие прегрешения титулярного советника, а именно – факт мздоимства, подтвержденный независимым свидетелем. Можно даже сказать – пострадавшим, морально и финансово, но нашедшим в себе силы искать справедливости. Господин коллежский советник с плохо скрываемым торжеством закончил обличать порок в отдельно взятом департаменте (своем, между прочим) и довольно поглядел на посетителя, высматривая признаки смятения или хотя бы легкой неуверенности.

– Насчет того, что он пострадал, – тут спорить не буду, это очень даже возможно.

«Надо бы Гришу расспросить, как именно он разговаривал с этим господинчиком».