Оружейник-3

Что ж, спасибо дяде Олесю, - ханху немедленно была вынесена искренняя благодарность. Как не странно сейчас я испытывал к инопланетянину, куда большую симпатию, чем к своему собрату по крови, тому самому, кого величали Владимиром Фоминым. Но черт с ним! В конце концов, я и раньше прекрасно знал какого «надежного» парня получила наша экспедиция в придачу к соляре и жратве. Так чего уж теперь…

Теперь… Н-н-да… Вот именно, чего теперь? Мысли мои вновь вернулись к реальности, к той ситуации, в которой мы оказались.

- Андрюха, Петрович, напрягитесь, мужики, вспомните по какой полосе мы шли? - буквально вскричал я. - Это важно, очень важно! Ошибемся и можем вляпаться в такое дерьмо, что и представить страшно!

- Полосе? - с недоумением переспросил меня Леший, который, как видно, все еще жил горячкой схватки.

- Та, что сейчас позади БТРа, - подал голос мотострелок. - Нас только развернуло, но далеко не унесло. Кажется. - Последнее слово он добавил очень и очень не уверенно.

- Кажется, - прошипел я себе под нос. - Если кажется, креститься надо.

Я злился не столько на майора, сколько на самого себя. Петрович с Лешим вели бой и естественно не особо интересовались дорожной разметкой, а вот я… Цирк-зоопарк, это было мое дело, и я его беспардонно просрал! Хотя… Отчего-то мне тоже казалось, что «302-го» унесло не дальше, чем на одну полосу. И если вернуться…

- Эта тварь должна валяться там, где в нас и врезалась, - сообразил Леший. - Она же не резиновая, чтобы отскочить.

- Правильно! Ты молодчина, Андрюха! - воскликнул я и хлопнул друга по плечу.

Ведомый моей уверенной рукой БТР стал медленно отползать назад. Я пятился и одновременно с этим разворачивался, вновь занимая едва не потерянную полосу. О том, что это именно она, говорила огромная бурая туша, разлегшаяся практически на самом грязно-белом пунктире. Вроде бы на этот раз все обошлось, и я старался не думать, словно назойливую муху отгонять от себя мысль, что мы все же уходили с полосы, оставляли ее на несколько метров и на несколько минут.

По моим расчетам до моста через Гвоздню оставалось метров триста. Там и заканчивалось «зеркало». Уже через минуту урбанистические чудовища с обочин исчезнут, уступая место плотно стоящим мертвым деревьям, а дорога сузится до привычных, положенных ей двух полос.

С дорогой я вроде угадал. По мере продвижения вперед, крайние полосы стали пропадать одна за другой. После каждого такого исчезновения я вздыхал с облегчением. Фух, пронесло! Сгинуло еще одно из отражений, а мы, удачливые сукины дети, продолжаем катить все по тому же старому асфальту и слева привычно бежит выцветший дорожный пунктир. Значит, все нормально! Значит, мы не сбились с пути!

Когда отмерянные мной триста метров подходили к концу, я практически уверовал в победу над аномалией. Вот сейчас, с минуты на минуту мы увидим стальные отбойники моста и решетку ограждения за ними, окунемся в облако едких испарений подымающихся от кипящей в реке воды. Так и будет! Все так и будет!

Окружающий пейзаж вдруг расплылся и медленно заколебался. Казалось, что я смотрю на него сквозь мощный поток воздуха, который в знойный летний день поднимается от раскаленного асфальта. Порядок! Именно так и выглядит выход из «зеркала». Еще чуток и…

Я вдруг увидел, что разметка с дороги пропала. Да если бы только разметка! Исчез и сам асфальт. Сейчас мы катили по грязному, замаранному пятнами смазки и черными обожженными подпалинами бетону. Мозг еще не успел воспринять, переварить этот факт, как прямо перед БТРом материализовалась целая шеренга больших, выкрашенных серой краской ворот, на каждом из которых красовались облезлые и потускневшие белые круги с цифрами внутри. Мне едва удалось затормозить, и нос «302-го» лишь легонько стукнул в одну из полуоткрытых створок.

- Срань господня!

Этот полный отчаяния стон вырвался из моей груди, потому как я все понял, я узнал это место. Дом… «милый» дом… С каменным лицом полковник Ветров оглядывал свою вотчину - парк боевой техники Четвертой гвардейской танковой Кантемировской бригады.

Глава 10