Оружейник

Собрал я бояр, заставил шапки снять и пройтись по заводам и верфям, выехали на поля, съездили в Князево. Посмотрели на все своими глазами, увидели, как рождается на прокатном стане рельс, как из-под пресса выскакивает практически готовая стальная лопата. Увидели, что со мной простой люд здоровается, шапку не ломает, что руки у меня у самого в мозолях, и все это ими сделано.

– В общем, так, бояре, в Москве сидеть я не буду, заранее предупреждаю, что столица будет здесь, в Выборге. Будем учиться и жить по-новому. По старинке уже не проскочит. Запад бежит впереди нас, и вот-вот захочет силой помериться. Не случайно они заинтересовались нашими землями. Армия нужна регулярная, и флот, сильный флот. А для него ученые люди нужны, и не в церковно-приходской школе обученные. Образец вы видели у меня в Выборге. Устраивает такая жизнь? – тогда по рукам, и идем меч-кладенец доставать, нет – я никуда не поеду, выбирайтесь из смуты сами. Сами заварили, сами и расхлебывайте. Думайте, если согласны, приезжайте после смерти Михаила. Сейчас, при живом царе, я в Новгород не поеду. Не хочу дополнительно смуту в дурные головы вносить. Вот так вот. Так что бывайте. Доброго пути.

– Дозволь посольство оставить, княже, и рабов твоих, детишек наших, в корпус и в университет записать. – поклонившись, сказал Долгоруков.

– Посольство стройте, а прием в корпус и в университет уже произведен. Только в следующем году. И без подготовки туда не поступить оболтусам вашим. Пусть в школу пока походят.

Распрощались по-доброму. Но тишь да гладь в Москве редко проскакивает! Бабка оказалась с «двойным дном». Посылал ее лично наследник, она должна была заставить меня сказать вслух, что я – самозванец. Заплатили ей за это большие деньги, а задание она провалила, да еще и слова про Сварога сказала. Посему по приезду Алексей приказал казнить ее, и заполыхала вся Москва. Русский бунт тем и страшен, что абсолютно неуправляем. Наследник был поднят на копьях, и туда же отправилось все семейство. Вошли к Михаилу, а тот уже мертвый лежит. Сердце отказало. В ноябре, уже по снегу, опять посольство заявилось, и пришлось ехать в Новгород. Из Волхова в Мсту прорыт канал в незапамятные времена, там и жили князья новгородские, а не в крепости. А неподалеку и стояло это древнее городище. В нем крытый деревянный лабиринт сделан. Таких довольно много по всему Северу разбросано. Кто и для чего делал, неизвестно, назначение исчезло в веках. При Рюрике его еще и закрыли сверху полностью. Где-то там внутри, по преданию, его меч лежит, который землю нашу оберегает. Наследник Рюрика должен знать, где он лежит, и клясться на нем оберегать землю русскую. Вот эту традицию и пытаются возродить бояре, чтобы со смутами покончить. Ну, правда, где он лежит, мне никто не говорил, и вообще об этой славной традиции мне стало известно совсем недавно. Одно хорошо, я в полной боевой, и под «лешаком» у меня висит ноктовизор и хороший металлоискатель. Три монаха с трудом раскрывают вход в лабиринт. Зрители остаются у входа, из лабиринта сильно несет пометом летучих мышей, целое облако которых выпорхнуло оттуда. Видок у лабиринта несколько мрачноватый. Вхожу. Внимательно осматриваю стены. У входа они заплесневели, никаких следов, кроме штришков от крыльев насекомоядных. Отойдя чуть подальше от входа, гашу дымящий и дающий неровный свет факел, надеваю ноктовизор и еще раз осматриваю стены. Есть! Есть отметины. Очень аккуратно и незаметно нанесены под самым верхом. Иду по отметкам. Удивительно, но ни разу не зашел в тупики. Очень качественный путеводитель. Почти как нить Ариадны. Тут пискнул металлоискатель. Я поводил им по стене. В одном месте пищит гораздо сильнее. А никаких отметок или лючков нет. Замечаю наверху что-то вроде надреза. Тут меня осенило, буквально пробую провернуть бревнышко. Поддалось! Вращается! Пахнуло чем-то прогорклым, неприятным. Внутри какая-то пакля, пропитанная протухшим салом, и в нее завернут небольшой, чуть больше 80 сантиметров длиной, прямой клинок. Довольно аккуратно завернут. Скорее всего, это и есть меч. Возвращался по следам, нашел факел, опять зажег его и вышел из лабиринта. Там почти ссора, мои гвардейцы заволновались, потому что отсутствовал я почти час, и уже собирались разобрать по бревнышку древнее сооружение.