Оружейник

– Всем? – Сан Саныч Беляев на миг задумался. – Нет, что вы! Просто здесь мы с вами в особой ситуации… и мне подумалось, что лучше сразу установить доверительные отношения. Я не настаиваю, но… это все равно придется сделать, рано или поздно, по желанию или против воли. У меня, знаете, на даче соседка… наистервейшая особа! Мы года три ругались, потом еще три не разговаривали, а теперь пьем чай то у нее в беседке, то у меня на террасе. А куда деваться? Дачи через забор, приходится находить общий язык.

– Я понял вашу мысль, Сан Саныч, – Андрей усмехнулся и кивнул. – Пропустим лишние этапы, сразу к чаю.

– Я уже загрузил программу, – Беляев указал пальцем за плечо. – Через пять минут будет готов.

– Я образно.

– Я понял, но ведь и настоящий чай не помешает.

– Хорошо, не возражаю. Я Андрей Лунёв.

– Квестер?

– Да. Вы знаете о квестерах?

– И об Игре, и о «серых». Я знаю все.

– Откуда?

– Здесь у меня много свободного времени и неограниченный доступ к Сети. Чтобы не скучать, я анализирую информацию, размышляю и делаю выводы.

– В местной сети есть информация о проблемах «нижнего мира»?

– Нижнего мира? – Беляев усмехнулся. – Вы, Андрей, неверно представляете себе мироустройство. Наш с вами мир вовсе не какой-то там «нижний», и этот мир тоже далеко не «верхний», появляющийся только в лунную ночь, как в книгах у Желязного. Они вообще не соотносятся по высоте.

– Тогда в чем фокус? Они параллельны?

Лунёв без колебаний принял предложенный Фениксом стиль общения – говорить без скидок на возможные пробелы в знаниях и вероятную несообразительность собеседника. Как ни странно, беседа пошла легко, хоть Андрей и не был, как Беляев, кандидатом наук.

– Тоже нет, – вновь с улыбкой ответил Беляев. – У параллельных миров не может быть точек пересечения. Будь эти миры параллельными, мы никогда не попали бы сюда. И никакая информация из нашего мира сюда не проникла бы. Все устроено чуточку сложнее. Если коротко: миры существуют в одном и том же месте, но с минимальным сдвигом и потому не мешают друг другу.

– Вроде матрешек?

– Матрешек? – Сан Саныч на миг задумался. – Пример не самый удачный, но если угодно, да, вроде матрешек. Только внутренняя матрешка находится не по центру, а прижата к одной из стенок внешней. В этом месте и расположен переход из мира в мир. А почему вы не встаете? Идите сюда, в кресле удобнее беседовать. Я чаю вам налью, он уже готов.

Беляев выдвинул из-под стола второе кресло.

– Я пока не освоился… – Андрей невольно опустил взгляд на пол, гладкий и прозрачный, как байкальский лед.

– А-а, понимаю! – Беляев кивнул. – Вы думаете, что в этом мире не на что опереться? Типичный случай!

– Вы тоже так думали?

– Поначалу да, но быстро справился с этой проблемой, – Сан Саныч постучал каблуком по полу. – Видите? Это нормальный пол.

– Для вас.

– И для вас тоже, поверьте. Надо только настроиться. Выкиньте из головы мысль, что вы непонятным образом зависли на высоте… сколько вы там себе нафантазировали… три тысячи метров?

– Точно. Как вы догадались?

– Вижу, вы человек образованный и опытный, поэтому должны были сопоставить элементарные вещи: температуру воздуха, насыщенность кислородом, внутренние ощущения. И это правильный вывод, Андрей. Мы находимся на высокогорье, но не висим в воздухе, а сидим в башне, которая стоит на самой натуральной тверди. Эта часть города вообще вырублена из скалы, представляете? Целиком! Как храм в Петре, в Иордании, слышали о таком?

– Где «Индиану Джонса» снимали?

– Точно, серию с Шоном Коннери, – Беляев улыбнулся. – Моя любимая. Так вот, ваша проблема здесь.

Он постучал пальцем по виску.

– И не одна, – Андрей вздохнул и опустил ноги с койки, но пола так и не коснулся.

– Самокритика на месте, это хорошо, – Сан Саныч махнул рукой. – Вставайте, вставайте, у вас получится. Психологический барьер вам внушен альфийцами.

– Кем?

– Так в переводе на русский звучит самоназвание местного народа. Свой мир они называют Альфа-миром, страну – Долиной Ветров, а этот город называется Альфа-Вершина.

– «Тяжелая работа с Вершины слушать Ветер», – пробормотал Андрей себе под нос строчку из подсказки Мастера Игры. – Теперь понятно, к чему была эта строка. Действительно, тяжелая работа. Только не ветер слушать, а психологические барьеры ломать.

Он коснулся ногой пола. Носок ботинка вроде бы уперся в твердую поверхность, но сознание по-прежнему отказывалось признать ее достаточной опорой. Все равно что Андрей коснулся бы воды. Впрочем, это был явный прогресс. Пол воспринимался, пусть еще не как надежная опора, но уже и не как пустота.