Читаем Орудия Ночи. Жестокие игры богов полностью

Графиня Сочия поставила во главе отряда Кедлу Ришо и с презрением отвергла все возражения. Ко всем, кто пытался ей перечить, она охотно применяла силу.

Желающих перечить было на удивление мало.

Со времен кауренских событий слава Кедлы умножилась, а Сочия уже давно жила в Антье и успела заработать солидную репутацию. Все помнили о резне у брода Суралерт, где она расправилась со знатными вельможами и церковниками.

Почти всех жителей Антье устраивало правление графа Реймона. Графиня пообещала ничего не менять и даже, возможно, пойти еще дальше в своей решимости.

Но… Женщина во главе войска?! Пусть даже и свирепая. Такое можно встретить только в древних легендах, а не в нынешние времена.

В ответ на подобные возражения Сочия напоминала о королеве Изабет, Анне Менандской, императрице Катрин и ее сестре Элспет. Обе дочери Йоханнеса Черные Сапоги присутствовали на поле боя во время кальзирского священного похода, а ведь им тогда было меньше лет, чем Кедле Ришо сейчас. Да и сама графиня Антье Сочия Рольт сражалась с оружием в руках с шестнадцати лет. И Кедлу теперь посылает лишь потому, что сама пока не может держаться в седле.

Нрав графини был известен, да и суждению графа Реймона в городе доверяли, и потому дворяне и вельможи не стали спорить с желаниями Сочии.

Антье закроет глаза на такое неслыханное дело, пока Сочии и Кедле сопутствует удача.

Всадники выехали на рассвете. Стоял сильный туман, и старик убеждал себя, что щеки у него повлажнели именно поэтому. Его одолевала грусть. Из-за этого похода Кедле пришлось бросить все.

Она была дорога монаху почти так же, как Сочия. Он знал ее с пеленок, она была единственным дожившим до взрослых лет ребенком его близких друзей. Он ведь обратил Раульта и госпожу Арчимбо в мейсальскую веру еще до ее рождения.

Раульт с женой все еще не могли оправиться от потрясения и не нашли в себе сил смотреть, как их до зубов вооруженная дочь уезжает из Антье в окружении неотесанной солдатни. Ее кровожадность глубоко их уязвляла.

Неотъемлемой частью мейсальства было миролюбие. Хотя добрый Господь и утверждал, что злу необходимо противиться всеми возможными средствами, не исключая и оружия, почти все ищущие свет сражений избегали. Сам брат Свечка никогда во гневе не поднимал ни на кого руку. А вот Кедла не просто откликнулась на свирепый зов – ради него оставила своих детей.

Время между возвращением Бернардина и отъездом Кедлы выдалось для Свечки хлопотным: он много времени проводил с четой Арчимбо, напоминая им, что нужно держаться и оставаться сильными ради внуков. Старику пришлось молча терпеть разгром, который Сочия учинила среди сторонников Брота. Помимо всего прочего, публично казнили одиннадцать членов Конгрегации по искоренению богохульства и ереси. Графиня арестовала сорок три человека по подозрению в шпионаже для бротской епископальной церкви, а потом приказала изгнать епископальных священников, которые не скрывали своих взглядов еще до приключившейся с Реймоном беды.

Священников этих изгнали лишь мольбами брата Свечки. Сама Сочия хотела собрать их вместе и сжечь – точно так же, как Конгрегация сжигала ищущих свет.

Брат Свечка спустился со стены и отправился в дом, который Сочия отдала Кедле и ее спутникам. Пекарь Скарре с женой обосновались на первом этаже. У них в Антье стали появляться клиенты, которым полюбился мягкий кауренский хлеб. Еще в доме теснились супруги Арчимбо, их внуки, Гилеметта и Эскамерола. Гилеметта и Эскамерола присматривали за детьми и прислуживали в графском замке – в основном ходили за графиней и Люмьером. Раульт с женой пока сидели без работы. Раульт был дубильщиком, а дубильное (как и мясницкое) ремесло в Антье сильно пострадало: поскольку враг постоянно нападал и брал город в осаду, сократилось количество скота, который раньше во множестве пасся за стенами.

У кожевников дела тоже шли неважно.

Дважды по дороге к Арчимбо наблюдал брат Свечка, как якобы друзья графа Реймона загоняют якобы врагов графа. Старик уверен был, что у Бернардина имеются свои люди в Конгрегации и кузен графа знает, кто в ней состоит и кто ей сочувствует. В городе начали сводить старые счеты.

Свечка не осмеливался встревать. В Антье сильна была мейсальская вера, но многих ищущих свет войны и осады сильно ожесточили, у горожан больше не осталось сил прощать или оказывать снисхождение Свечке, который проповедовал прощение.

– Волки на воле, – сказал Раульт Арчимбо. – Именно поэтому мы не стали провожать Кедлу.

Это была неправда, но совершенный не стал возражать. Раульт имел право не одобрять поведение дочери.

– Зашел посмотреть, как вы тут. Надолго не останусь: графиня вечно находит для меня дело.

Именно так все и было: Сочия оказалась в весьма затруднительной с точки зрения политики ситуации – что делать с герцогским титулом, предназначавшимся Реймону? Граф погиб, и титула теперь не видать, если только по какому-нибудь невероятному стечению обстоятельств Изабет вдруг не согласится передать его Люмьеру.

Перейти на страницу:

Похожие книги