Орлы на войне

Племена, упомянутые в книге как участники заговора, возможно, были там не все. Доподлинно известно лишь о трех. Но чтобы иметь достаточное количество воинов, Арминий должен был переманить на свою сторону как можно больше племен. Ужасная погода – возможно, выдумка древнеримских историков, писавших о битве, чтобы придать ей более обреченный, более драматичный характер. С другой стороны, для Северной Германии осенью характерны сильные грозы, а дренажные канавы, обнаруженные за древнегерманскими земляными укреплениями на поле боя в Калькризе, придают достоверность этому описанию.

Если вас заинтересовала встреча Тулла с предсказателем за пятнадцать лет до битвы, прочитайте «Святилище», мой рассказ, который бесплатно доступен на «Амазоне» и других платформах.

Насколько мне известно, нет никаких свидетельств того, что римские офицеры для передачи команд использовали свистки. Для этих целей имелись различного типа трубы. Однако свистки найдены археологами по всей территории бывшей империи, в том числе в непосредственной близости от легионерской крепости в Регенсбурге, Германия. Так что не будет большой натяжкой допустить, что во время битвы такой свисток имелся и у Тулла. Он мог быть полезен для привлечения внимания тех, кто находился в непосредственной близости.

Большинство ученых склонны считать, что римские кавалерийские шлемы с забралом надевались только во время парадов. Для сражений они не годились, так как резко сужали обзор. Тем не менее все большее число реконструкторов, которые ездят верхом в точных копиях этих шлемов, утверждают, что в них вполне можно сражаться. Вспомним также средневековых рыцарей и шлемы, которые те когда-то носили в бою!

Я остался верен хронологии засады германцев в том виде, в каком она нам известна. Я также старался по возможности правдиво изобразить отдельные события – например, манеру атак германцев, их боевой клич, то, как римляне бросали военное снаряжение, катастрофические потери легионов, неудачную попытку Валы бежать с конницей, самоубийство Вара и потерю в болоте одного орла.

Зверские расправы над пленными римлянами, в том числе над легионером, которому вырезали язык, описаны во многих историях. Лагерь Ализо был осажден, и все же небольшая часть римских солдат армии Вара сумела укрыться в его стенах. Воспользовавшись бушевавшей ночью грозой, начальник тамошнего гарнизона Цедиций храбро вывел солдат и часть гражданских лиц в безопасное место. Его хитрость, вынудившая германцев подумать, что со стороны Рейна движется подкрепление, навсегда осталась в анналах истории – гениальный ход, порожденный безвыходным положением.

Я с огромным удовольствием вплетал в сюжет романа жизни реальных людей, изображая их как второстепенных персонажей, а также используя описания древнеримских артефактов, которые были обнаружены в той части Германии. Я уже упоминал Цессориния Аммаусиата – он был урсарий, но не Восемнадцатого легиона, а более позднего Тридцатого, который был размещен в колонии Ульпия Траяна, а не в Ветере. Легионер по имени Марк Ай из центурии Фабриция потерял две бронзовые застежки на поле боя близ Калькризе – эти вещицы были найдены на некотором расстоянии друг от друга, как если б они выпали из кошелька бегущего человека. Я лишь добавил эпизод с игрой в кости, когда они перекочевали к Пизону.

Прототипом кавалерийского шлема, который носил и потерял Туберон, мне послужило знаменитое забрало, найденное в Калькризе. Специи, предложенные финикийцем Пизону, когда тот отправился на поиски вина, – отнюдь не плод моей безудержной фантазии: перец и семена кориандра, чья родина – Индия, были найдены в сточных трубах римских лагерей в Германии и датируются еще 11 годом до нашей эры. Огромные деревянные бочки вина, упомянутые в Ализо, – ровесницы тем, что были найдены в соседнем Оберадене. Тайники с солдатскими деньгами под половицами казармы, которые упомянул Цедиций, имеют реальный прототип, который экспонируется в музее города Хальтерн-ам-Зее вместе с глиняным горшком и прочим. Там же можно увидеть грозный «чеснок» – колючки вроде тех, которыми в моем романе пользовались легионеры, убегая от неприятеля.

Быть автором исторических романов – великое счастье. Это значит, что одно из страстных увлечений моей жизни – история – стало моей повседневной профессией. Бо́льшую часть времени эта работа доставляет мне радость, что делает меня еще счастливее, но вместе с тем налагает неожиданное обязательство соблюдать точность, быть «верным» истории. Это чувство выросло и окрепло во мне с тех пор, как я написал и опубликовал несколько первых книг, и я надеюсь, что это видно по моим произведениям.