Орлы на войне

– Я, пожалуй, соглашусь с тобой, – отозвался Сегимунд. Выражение его лица сделалось серьезным. – Ты что-то задумал?

Слова жреца заставили Арминия отбросить всякую осторожность.

– Я намерен создать союз племен. Мы навсегда отбросим римские легионы на западный берег Ренуса.

Сегимунд вопросительно посмотрел на него.

– Задача не из легких.

– Моя часть племени пойдет за мной. Надеюсь, что вскоре к нам присоединятся хатты и узипеты. Возможно, мы перетянем на нашу сторону и остальную часть херусков. Если ты поддержишь меня или, еще лучше, расскажешь всем о твоем сне и о том, что случилось сегодня в храме, мы наверняка убедим перейти на нашу сторону и другие племена. Что скажешь?

Сегимунд не ответил. Арминий поймал себя на том, что от напряжения сжимает кулаки. Может, он ошибся в жреце? «Будь все проклято, – подумал он, чувствуя, как в нем закипает злость. – Я скорее заставлю его замолчать на веки вечные, чем позволю донести на меня легату». Правда, как потом ему уйти из храма незамеченным, Арминий не знал. Он исподтишка окинул взглядом святилище. Похоже, в храме, кроме них, никого нет. Повернувшись так, чтобы Сегимунд не заметил его жеста, он осторожно взялся за рукоятку меча.

– Не иначе как тебя послал сам Донар!

Голос жреца звенел страстью. Арминий опустил руку и посмотрел ему в лицо.

– В самом деле? Ты так считаешь?

– Подумай сам. Почему все случилось именно так, а не иначе? Сон, больные бараны, затем рассказ о твоих замыслах…

– Так, значит, ты поможешь?

– Да будет Донар мне свидетелем, – серьезно ответил Сегимунд.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарил жреца Арминий, крепко пожимая ему руку.

– Мы можем поговорить вечером, у меня дома.

Арминий почувствовал, что улыбается.

– Буду с нетерпением ждать вечера.

Он вышел на яркий солнечный свет. Как и его первый союзник, жрец, солнце как будто было ниспослано ему самим Донаром. «Следующий шаг – заручиться доверием вождей других племен, – подумал он. – Тогда у меня будет целая армия».

При мысли о будущем Арминия охватило волнение. Что касается места и времени засады, где он подстережет легионы Вара, то у него уже имелись кое-какие соображения. О боги, поскорей приблизьте тот день, когда его мечты станут явью!

Глава 2

Старший центурион Луций Коминий Тулл стоял на обочине дороги рядом с главными воротами Ветеры. Прямоугольный, размером девятьсот шагов на шестьсот, этот укрепленный военный лагерь, место дислокации его Восемнадцатого легиона, вот уже более двадцати лет служил римским форпостом на этих землях. Основанный Августом всего полстолетия назад, в годы гражданской войны, которая привела его к власти, легион Тулла был относительно нов. Свою службу Восемнадцатый начинал в Аквитании, но спустя всего несколько лет был переброшен в Кастра Ветеру, на берег Ренуса. Когда пятнадцать лет назад Тулл был повышен в звании до центуриона, он из прежнего легиона получил назначение в Восемнадцатый.

Стук, стук, стук. Это мимо прошагали солдаты его центурии. Следуя за знаменосцем, они шли двенадцать рядов шеренгами по шесть человек, семьдесят два солдата из положенных восьмидесяти. Увы, его подразделение никогда не имело полного состава. Замыкающим шел опцион Фенестела.

Проходя мимо Тулла, каждый старался распрямить плечи и правильно нести копье. Зоркий и внешне бесстрастный центурион следил за тем, исправно ли оружие, нет ли на снаряжении следов порчи или износа. Большую часть проблем он уже выявил, когда легионеры собрались возле своих казарм: плохо сидящие доспехи у одного, сломанный нащечник шлема у другого. Впрочем, ни тогда, ни сейчас это не мешало движению. Они уже получили нагоняй и все исправят, как только вернутся. В противном случае они отведают силу ударов его витиса[3].

Время от времени внимание Тулла переключалось на внушительные укрепления лагеря. Вот уже полтора десятка лет тот был его домом, но Тулл, как и в первый день, не переставал восхищаться надежностью его фортификаций. Здесь все дышало постоянством и мощью Рима. Сначала шел глубокий двойной ров, причем дно каждого было устлано колючими ветками. За рвами высился насыпной вал, сооруженный из земли, оставшейся после рытья рвов, – высотой выше сидящего верхом кавалериста. По валу, защищая лагерь по всему периметру, протянулась каменная стена – она была еще выше.

Перед стеной то и дело вспыхивали блики – это солнечные лучи отражались от шлемов часовых, расхаживающих туда и обратно по земляному валу. Те, что несли караул на башнях над воротами, наблюдали за Туллом и его отрядом с легким превосходством, прекрасно зная, что им ничего за это не грозит: они слишком высоко, Тулл же должен вести свой отряд дальше. Центурион невольно улыбнулся. Когда-то, в молодости, он вел себя точно так же. О боги, как давно это было! Можно сказать, в другой жизни. Ладно, пока часовые проявляют бдительность – а похоже, так и есть, – он может простить им их насмешливые взгляды.