Орки

Рыкнув, Урта отчаянным рывком шарахнулся за край фургона, на уровне его головы в доску прилетел и, с треском ее расщепив, с гулом улетел в воющую темноту лагеря каменный болар*. Громко обложив проклятиями и ругательствами криворуких уродов, Урта рыкнул на пару копейщиков на другой стороне прохода и приказал смотреть внимательнее и не спешить к Темному. Оскалившись, орки даже не повернули в его сторону уши, продолжая с опаской поверх щитов внимательно заглядывать в мерцающую от горящих огней темноту поля за оградой из повозок. Плюнув себе под ноги, Урта присел у колеса. У него над головой, на грузовой платформе фургона пара лучниц, азартно взвизгивая, редко били из луков через борт в воющую и рычащую темноту поля. Урта, выдохнув, приставил свое окровавленное копье к колесу и, сев на землю, посмотрел на свои трясущиеся от усталости и напряжения руки. Они никому и ни за что не признался бы, что они тряслись еще и от страха, ему действительно было страшно, как никогда в жизни. Сжав до хруста свои кулаки, он на мгновение закрыл глаз и медленно выдохнул. В тот же момент его уши уловили тихое поскуливание совсем рядом. Открыв глаза, он покосился в сторону. У другого колеса фургона, прижавшись к нему спиной, сидел молодой орк и, зажимая руками лицо, тихонько скулил, суча от боли ногами по земле, и выбив в ней широкую борозду. Вздохнув, Урта со стоном встал и присел рядом с ним.

- Лапы убери.

Вздрогнувший от его слов орк тем не менее послушно отвел от лица залитые кровью руки и замер, открыв разбитое от скользящего удара болара лицо. Повернув его пару раз перед глазом Урта, собрал на земле разбросанное сено и, скрутив его в жгут, приложил к лицу орка и, прижав его руками повязку, проговорил.

- Держи так. Повязок нет, но сойдет. Глаза целы.

К фургону из темноты подбежали две девушки (люди), неся в корзинах за спиной пучки стрел. Радостно рыкнувшие лучницы быстро их разгрузили, а Урта успел поймать одну за юбку. Вторая тоже остановилась, и обе испуганно уставились на Урту. С трудом ломая горло на незнакомом выговоре, он прохрипел им, тыкая когтем в раненого.

- Брать, вести. Помощь.

Кивнув в ответ, они подхватили под руки и потащили вглубь лагеря слепо шагающего раненого.

Посмотрев им вслед, Урта залез на фургон, встал рядом с посторонившейся лучницей и осторожно выглянул в поле. Смутные темные тени перебегали в почти полусотне шагов от линии фургонов, рыча и подвывая. Ближе к ним на траве лежало несколько неподвижных фигур, и слабо горели выброшенные из лагеря факелы. Они только немного разгоняли тьму ночи, но этого хватало для того, чтобы держать на уважительном удалении противника.

- Больше не полезут, - вся горбатая от мышц спины и рук самка привалилась к борту рядом с ним, - мы их хорошо проредили.

- Кто это, ты не заметила?

Ему ответила другая лучница, совсем молодая и еще не такая горбатая.

- Наемники с Перекрестка. Я узнала их говор. Дикие.

- Ясно, держите их дальше, - Урта обернулся на свое имя, снизу ему махал руками и подпрыгивал от нетерпения щенок из вспомогательных десятков.

- Что тебе?

Щенок на секунду запнулся и выпалил.

- Таур послала, говорит, беда, там, он не глядя ткнул себе за спину, - зовет.

- Что там? - щенок пожал плечами и дрогнул лицом.

- Черные, много. Ограду взяли.

- Так что ты сразу не сказал, - Урта взвился и остановился, наткнувшись на все понимающий взгляд лучниц, - вы здесь уж сами.

Он проорал команду и из разных щелей ограды полезли орки этого участка. Рыкнув команду, он спрыгнул на землю и побежал, слыша, как у него за спиной топает половина его полусотни. Пробегая по лагерю, они врезались в толпы деловито бегущих в разные стороны орков и людей. Тащившие раненых, воду и оружие, они все старались освободить проход бегущим и, если не успевали, то молча отлетали в сторону. Видя озабоченную морду Урты, кое-кто бросал свои дела и, подхватив оружие, бежали вслед. Так что к участку с проблемой он привел уже достаточно плотную толпу явно больше, чем он увел со своего.

Подбежав, он сразу понял, что они опоздали. На ограде клубилась густая толпа врагов, орущих и воющих от восторга и предвкушения победы.