Орион (Орион - 1)

На мне все еще оставались мои старые, изношенные сандалии, выглядевшие в глазах монголов совершенно нелепыми в сочетании с роскошной экипировкой, которую прислал мне старый мандарин. Разумеется, его подарок включал и кожаные сапоги, но они, по обыкновению, оказались слишком малы для меня. Правда, и вся остальная одежда была мне маловата, но путем различных ухищрений мне удалось кое-как напялить ее на себя. С сапогами этот номер не прошел.

Угэдэй едва не зашелся от смеха. Остальные придворные, в меру своих способностей, старались не отстать от своего властелина. У меня закралась крамольная мысль, что Великий хан был уже достаточно пьян еще до того, как я появился на пороге шатра, этот факт и послужил единственной причиной столь неудержимого приступа веселья. Со своей стороны я не видел ничего смешного в том, что произошло.

- Никогда мне еще не приходилось видеть колдуна в столь странной обуви, - все еще давясь от смеха, смог наконец произнести Угэдэй.

Это замечание Великого хана вызвало новый взрыв общего смеха, который затянулся на несколько минут.

Несмотря на смущение, я почувствовал и известное облегчение. По-видимому, Великий хан был не склонен серьезно воспринимать возводимые против меня обвинения. Люди редко смеются до упаду, глядя на возможного убийцу или злого демона. Наконец Угэдэй более или менее успокоился, и в шатре вновь воцарился относительный порядок. Телохранители, веселившиеся вместе с придворными, снова замерли. Елю Чуцай продолжал бесстрастно смотреть в пространство мимо меня.

- Бейбарс, - крикнул Угэдэй после того, как в очередной раз приложился к кубку с вином.

Молодой человек поднялся с ковра и почтительно поклонился Великому хану.

- Бейбарс, найди хорошего сапожника и распорядись, чтобы он сделал приличные сапоги для нашего гостя.

- Слушаюсь, дядя.

- Ну а теперь, человек с запада, подойди поближе и раздели со мной кубок доброго вина. Твой народ пьет вино, не так ли?

Мгновенно несколько рабов выскочили из-за спинки трона. Меня усадили справа от Великого хана, и в моей руке оказался драгоценный кубок, наполненный густым красным вином.

- Ширазское вино, - пояснил Угэдэй. - Привозится из страны, лежащей неподалеку от того места, где ты встретил моего племянника Хулагу.

- Редкий букет, - заметил я, поднимая кубок за здоровье Великого хана. - Даже в моей далекой стране вино Шира ценится очень высоко.

Я счел излишним уточнять, что был знаком с этим благородным напитком исключительно по книге стихов "Рубай" Омара Хайяма.

- Меня предупреждали, что я должен опасаться тебя, - лениво, почти безразлично произнес Угэдэй. - Мне говорили, что ты могучий волшебник и к тому же еще и ассасин.

- Я всего лишь человек, мой повелитель. Посол из отдаленной страны. Не волшебник и не ассасин. Я не ношу оружия...

- Такому, как ты, оно и ни к чему, - прервал меня Угэдэй. - Ты убиваешь вооруженных воинов голыми руками и ловишь стрелы зубами. - Он неожиданно улыбнулся. - Во всяком случае, так мне рассказывали.

- Я защищаюсь, как умею, великий повелитель. Но поверь мне, если воин выпустит в меня стрелу, шансов остаться в живых у меня ничуть не больше, чем у любого другого человека.

- Мне говорили иное...

Я перевел дыхание, мысленно прикидывая, насколько мне можно доверять чувству юмора Угэдэя.

- Мой повелитель, - произнес я, тщательно взвешивая слова. - За свою жизнь вы наверняка слышали больше необычайных историй, чем все остальные, здесь присутствующие, вместе взятые. Кому, как не вам, знать, как мало остается от истины, когда она пересказывается много раз.

Я угадал. Он рассмеялся.

- Еще бы! Моя собственная доблесть в битвах растет день ото дня с тех пор, как я сижу на этом троне. Армии, которые я разбил, возрастают в численности столь же быстро, не говоря уже о врагах, которых якобы я поразил собственной рукой. Им уже вообще нет числа.

- Мой повелитель, - сказал один из монголов, сидевший через несколько человек от меня, - не следует полагаться лишь на слова чужеземца. Позволь нам испытать его.

У говорившего был недоверчивый взгляд, характерный для людей определенной профессии. Не знаю, существовала ли у Угэдэя собственная служба безопасности, но, если она существовала, этот человек вполне мог быть ее шефом.

- Что ты предлагаешь, Кассар? - лениво поинтересовался Угэдэй.

- Пусть чужеземец станет там, - монгол взмахом руки указал на открытое место посредине шатра, - а твои телохранители выпустят в него несколько стрел. Только тогда мы доподлинно узнаем, что к чему.

Прежде чем ответить, Угэдэй пару минут задумчиво изучал пальцы собственных рук.

- Но если все эти истории сплошной вздор, мы убьем посла, Кассар.

- Мертвый посол лучше, чем живой колдун, - проворчал монгол.

- Дадим ему саблю, и пусть он сразится с Чамукой, - предложил другой монгол. - Это будет и справедливо, и интересно.

- Пусть поборется с кем-нибудь, - подал голос третий придворный.

Угэдэй выслушал все три предложения, продолжая медленно прихлебывать вино.

Елю Чуцай, серьезный и безучастный ко всему, не сказал ни слова.