Оригиналы. Как нонконформисты двигают мир вперед

Когда Стоун расклеивала на улицах объявления о предстоящих выступлениях аболиционистов, за ней по пятам следовали какие-то молодые люди и срывали эти плакаты. Стоун спросила их, любят ли они своих матерей. Разумеется. А сестер своих они любят? Конечно. Тогда Стоун объяснила им, что на Юге молодых парней их возраста продают в рабство и после этого они уже никогда в жизни не увидят своих родных. Как рассказывает Керр, потом она пригласила их в качестве “особых гостей” на вечерние лекции. Такие прохожие, случайно завербованные на улице, оказывались полезными союзниками, способными утихомирить других хулиганов.

В 1859 году студентка колледжа Фрэнсис Уиллард записала в своем дневнике, что в город приехала Люси Стоун, и добавила: “Мне не нравятся ее взгляды”. Сама Уиллард, занимавшая консервативную позицию, вступила в общество трезвости, но спустя годы сделалась одной из самых влиятельных суфражисток. Позднее она рассказывала, что именно Стоун помогла ей изменить свои убеждения:

Помню, когда-то я безумно боялась Сьюзен, да и Люси тоже. Но теперь я люблю и почитаю этих женщин и даже не могу передать словами, какое это счастье – получить благословение от этих женщин, благодаря которым наиболее робкие натуры, вроде меня самой, сумели выступить вперед и найти свое место в работе на благо всего мира.

Если бы они не проторили путь первыми и не осветили его своим ярким пламенем, то мы бы никогда не отважились выйти и тоже двинуться по этому пути.

В 1876 году Уиллард предприняла попытку объединить суфражисток с активистками обществ трезвости. Более поздние исследования показали: на протяжении следующих двух десятилетий всякий раз, когда Уиллард посещала какой-нибудь штат, шансы на создание союза между суфражистками и “трезвенницами” резко возрастали. Каким же образом она убеждала консервативных членов ВХСЖТ вступать в партнерство с “вольнодумными” суфражистками? Ключ к ответу можно найти в Голливуде, где судьба фильма зависит от того, насколько хорошо сценаристам удается “продать” руководителям киностудий плоды своего воображения.

Знакомство с предметом укрепляет чувства

В начале 1990-х группа киносценаристов предложила нечто небывалое, чего в компании Disneyникогда раньше не делали: снять мультфильм по оригинальному сценарию. Вопреки полувековой традиции студии, снявшей такие проверенные временем сказки-хиты, как “Золушка” и “Белоснежка”, эти сценаристы решили написать абсолютно новую историю, не опираясь ни на какие старые сюжеты. Руководитель студии Джеффри Катценберг отнесся к идее скептически и успокоил коллег, сказав, что это просто эксперимент. “Никто не верил в успех этой затеи, – вспоминает режиссер Роб Минкофф. – В Disney этот фильм воспринимали как фильм категории В”.

Из этого сценария в конце концов родился “Король Лев”, который стал самым кассовым мультфильмом 1994 года и завоевал двух “Оскаров” и “Золотой глобус”. Катценберг когда-то сказал, что встанет на колени в знак признательности, если фильм принесет 50 миллионов долларов. К 2014 году “Король Лев” принес студии больше миллиарда.

Как это часто случается с оригинальными идеями, поначалу работа над фильмом никак не могла сдвинуться с мертвой точки. Задумывалось нечто вроде “Бэмби в Африке со львами” (вместо оленей в качестве главных действующих лиц). Но после того как первый вариант сценария зашел в тупик, пятеро сценаристов решили придумать его заново. Два дня они сидели вместе, перелопачивая множество идей и сочиняя эпическую повесть о львиной династии, а потом устроили презентацию своей истории для группы топ-менеджеров Disney. Первым, кто отреагировал на этот сюжет, стал генеральный директор компании Майкл Айснер, который как-то не понял, о чем вообще речь. В поисках хоть чего-то знакомого он спросил: “А вы можете превратить все это в «Короля Лира»?”

По случайному совпадению Минкофф как раз пару недель назад перечитал эту трагедию Шекспира, и он обстоятельно объяснил, почему эта концепция не сработает. И тут откуда-то из задних рядов продюсер Морин Донли предложила другую шекспировскую подсказку: “Да нет, это же «Гамлет»!”²³

И вдруг всех озарило. “Раздался какой-то коллективный вздох узнавания, – вспоминает Минкофф. – Ну конечно же, «Гамлет»: дядя убивает отца, и сыну приходится мстить за смерть отца. Так мы и решили, что это будет «Гамлет» со львами”. И в этот исторический момент фильм получил на студии “зеленый свет”.

Чтобы понять, что же именно спасло будущий фильм от бесславной смерти в монтажной, я обратился к Джастину Бергу, стэнфордскому эксперту по креативности. Сценаристам обязательно нужно было начать со львов, объяснил Берг. Если бы они начали с “Гамлета”, то закончили бы какой-нибудь мультяшной дешевкой по мотивам Шекспира. Выбор свежей идеи в качестве отправной точки – ключ к оригинальности, но одновременно и серьезный вызов.